Знакомство с небом

Березин Дмитрий

Знакомство с небом.

или

Земля-Воздух-Земля.

День выдался на редкость удачный: несмотря на все прогнозы синоптиков, утро было ясным и прохладным, солнце, появившись из-за горизонта, ласково грело и вовсе не собиралось припекать; на небе не было ни единого облачка, легкий ветерок играл с листьями на верхушках берез, редкие прохожие сонно ползли к остановке, словно притягиваемые туда магнитом. Автобус был полупустой, кто захочет в субботу, в самый настоящий выходной вставать в 5 утра и ехать неизвестно куда.

Но не таковы были те, кто, начав день с зарядки, положили в рюкзаки немногочисленную снедь, утрамбовали туда рубахи с длинными рукавами, надели старые проверенные джинсы, ботинки, закрывающие голеностоп или удобные кроссовки и собрались около 7 утра на станции метро Авиамоторная. Их лица светились какой-то невысказанной радостью, словно в предвкушении чего-то необычного, выходящего за рамки простой человеческой жизни. Около двадцати человек, совершенно между собой незнакомых, легко находили темы для разговоров, но чаще темы эти были достаточно поверхностными, каждый старался только поддерживать разговор, но думал о чем-то своем. Большинство приехали сюда впервые, они смотрели на все широко раскрытыми глазами, словно пытаясь привыкнуть к этой, еще новой для себя атмосфере. Были тут и те, кто уже не впервые посещал это место в это время, они старались не участвовать в общем разговоре и снисходительно поглядывали на новичков.

Мы ожидали инструктора, который, как было сказано на интернет-страничке клуба, должен был встретить группу и довезти ее до пункта назначения. Инструктора, конечно же, не оказалось, зато нашлась пара смельчаков, из касты бывалых, которые знали куда ехать. Все дружно, закупив газировки, погрузились в электричку и расслабились. На платформе Люберцы наши ряды еще пополнились двумя девушками и двумя ребятами, попавшими в этот вагон с той же целью. Два часа прошли почти незаметно, мы достигли Коломны и, наконец, платформы Голутвин, второй контрольной точки, где нас должен был ожидать ГАЗ-66. Так оно и было, этот красавец выделялся среди потрепанных иномарок и беззубых Жигулей своим ярко-зеленым цветом, статью и инструкторами, которые встречали нас с распростертыми объятиями.

Утрамбовавшись в прямом смысле этого слова в кузове, мы двинулись в путь через старинный городок, по мосту через величавую Оку, поросшую по берегам камышами и ряской, через поле. До аэродрома, куда и стремились сегодня попасть все эти люди, было минут двадцать пути.

Аэродром оказался небольшим уютным местечком на берегу Оки, старинные, времен поднятия целины, казармы стояли между деревьев, негромко стрекотал вдалеке вертолет, мимо ходили люди в комбинезонах и с парашютами за плечами.

Да, вдумчивый слушатель, ты наверняка уже догадался, что все приезжающие сюда мечтали только об одном: надеть парашют и сделать всего лишь один шаг вперед в открытый люк с высоты 800 метров (профессионалы довольствовались высотой 4000 м).

Первым делом нужно было заполнить анкету, потом посетить медпункт, после чего начинался подробный инструктаж.  С анкетой проблем не возникло, вот только надпись на одном из шкафов вызывала какие-то смутные подозрения. Она гласила: «Старайтесь восхищаться человеком до, иначе потом может быть поздно…». Медпункт тоже нашли довольно быстро. Первым впечатлением, вызвавшим всеобщее восхищение, была девушка, медсестра, заполнявшая журнал посетителей. Она элегантно сидела на стуле, положив стройную ногу на стул перед собой. Вы спросите, как я определил, что нога была стройная, отвечу: это было не так сложно, ведь истинная красота угадывается даже под гипсом. Недаром этим материалом пользовались многие великие скульпторы.

Почти каждый входящий отпускал в ее адрес комплимент, девушка поначалу немного смущалась, но потом решила это просто так не спускать и смело вступала в словесные баталии, которые, правда, длились недолго, потому что осмотр заключался только в измерении давления и веса.

Когда группу сформировали, нас пригласили в учебный класс, где дядька-инструктор сразу же предложил настроиться на серьезный лад. Слушать его было интересно, рассказывать он явно умел. Раньше к первому прыжку готовили три месяца, теперь всего два часа, но в эти два часа вмещается, как оказалось, огромное количество информации. Нас ознакомили с устройством парашюта, с его параметрами. Прыгать предстояло на парашюте Д-1-5У общей площадью 82,5 м2, собственная скорость парашюта 2 м/с по направлению взгляда парашютиста, вертикальную скорость я немного подзабыл, но вполне приемлемая, примерно как прыгать с высоты 1-1,5 метра.

Потом был инструктаж по посадке/выброске из самолета: в небольшой вагончик, обитый листовым железом с деревянными скамьями внутри, забирались группами по 12 человек, сначала самые легкие, потом самые тяжелые, потому что тяжелые прыгают первыми. После команды инструктора «Приготовиться» половина вставала, подходила по-очереди к проему и по команде «Пошел!» каждый выпрыгивал на глаза изумленной публики и с упоением, представляя, что уже парит в свободном падении, кричал: «Пятьсот двадцать один! Пятьсот двадцать два! Пятьсот двадцать три! Купол!» - и смотрел наверх. Это нужно для того, чтобы просчитать три секунды после выброски и проверить, открылся ли купол парашюта, потому что в противном случае оставалось еще секунд десять на то, чтобы открыть запасной.

Следующим испытанием было болтание в подвесной системе на турнике и тренировка поворотов в воздухе, встреч с другими парашютами (тут главное крикнуть «Поворачивай на …!» и расставить руки и ноги так, чтобы тебя не затащило между стропами коллеги) и приземления.

Весь этот процесс был настолько увлекателен, что казалось, не будь даже и самого прыжка, все равно было бы что рассказать, что вспомнить, все равно осталось бы приятное впечатление.

После разминки ума можно было заняться и физкультурой: выстроившись вереницей, забирались страждущие неба сначала на высоту 1 метр, чтобы показать свою ловкость и сноровку, потом на высоту 1,5 м, а потом и на 2 м над уровнем моря, бесстрашно бросались они вниз, чтобы «приземлиться на две соединенные вместе ноги, ступни параллельно земле, взгляд направлен вперед». Потом, с настоящим парашютом, должен будет быть естественный откат назад за счет тяжести этого устройства и для компенсации удара о почву.

В завершение инструктажа нас привели в чудный подвал, вход в который украшала надпись «Бар», стены его, подобно стенам древних замков, казалось, никогда не знали штукатурки, а двери наводили на воспоминания о суровой участи молодых революционеров. Но вопреки ожиданиям, никто нам не предложил 100 грамм для смелости, напротив, мы стали рассматривать нестандартные ситуации, как то: зацепление парашютом за самолет, повисание среди деревьев в лесу, полное или частичное нераскрытие основного парашюта и так далее.

На этой жизнерадостной ноте мы и отправились примерять эти чудесные изобретения человечества.

На улице светило солнце, летали стрижи, зеленела трава, в которой копошились ее насекомые обитатели, а в очередном подвале, надев на себя одежду, закрывающую руки и ноги, подогнав по фигуре рюкзаки с парашютами, подыскав подходящую по размеру каску, готовились к прыжку очередные покорители воздушных просторов.

Когда набирались семь человек, инструктор придирчиво осматривал экипировку и отправлял группу на взлетную полосу.

Пошли и мы.

Подождав несколько минут самолет, который только что выбросил предыдущих счастливчиков, мы по правилам загрузились внутрь и начали разбег. Самолет представлял собой классическую модель АН-2 (прозванного в народе «кукурузником»), с сиденьями для пассажиров и кучей свободного места в хвостовой его части, правда, как говорили очевидцы впоследствии (я, признаться, совсем не обратил на это внимания), хвост представлял собой некое подобие решета, каждая дырочка которого светила дневным светом.

Мы оторвались от земли, внизу, все удаляясь, поплыли поля, трактора, стадо коров, которые вскоре превратились просто в скопление точек на карте местности. Вираж, и в иллюминаторе уже видна Ока, волны которой весело играли на солнце, наш аэродром, который с высоты выглядит совсем не так, как внизу. Несколько фотографий на память, два продолжительных гудка, и все встали на изготовку. Времени терять было нельзя, потому что ветер часто менялся, и нужно было за один раз выбрасывать всех. Тут не до размышлений. Волею судьбы я не видел спин прыгающих передо мной, я оказался самым тяжелым в этой группе, прыгал первым, поэтому понял, что произошло только после того, как ощутил под ногами около 700 метров пустого свистящего пространства. 

Дальше принято рассказывать о том, как перед глазами пролетела вся жизнь, о радости свободного полета (хотя как можно назвать полетом практически неуправляемое падение с ускорением 9,8 м/с2). Нет, этого почему-то не было.

Был страх, да, настоящий страх, поднявшийся откуда-то из глубин палеолита, утверждавший, что, оказавшись в таком неудобном положении, не стоит рассчитывать на какое-либо снисхождение природы, на крылья как результат эволюции, на отсутствие гравитации или на крепкий панцирь. Откуда ему, дикому, было знать, что люди уже давно изобрели парашют.

И еще вспомнился эпизод искушения Иисуса Христа, когда сатана предложил ему прыгнуть с крыла высокого храма «ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя; и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею», на что Иисус отвечал: «сказано: не искушай Господа Бога твоего». На подобную помощь Ангелов мне, грешнику, надеяться не приходилось, но в остальном аналогия прослеживалась.

А потом, досчитав до пятисот двадцати трех, я постарался посмотреть наверх, но каска упорно этому сопротивлялась. Только по свисту, перешедшему в шепот, можно было догадаться об открытии купола. Еще не прийдя полностью в себя, достал из-за пазухи заботливо запрятанный фотоаппарат и стал дрожащими руками снимать окрестности и всех тех, кто прыгал вслед за мной. Они точно так же болтались под белыми шатрами, подвешенные за стропы и медленно спускались к земле.

Вид из-под купола был примерно таким же, как и из иллюминатора самолета, разве что обзор чуть пошире, да еще можно было вертеться на парашюте, дергая за стропы управления. Конечно же, все наставления про ориентиры, силу и направление ветра, про точку приземления, были начисто затерты ощущениями.

Между тем, горизонт потихоньку стал подниматься, существа внизу стали все больше походить на людей, пора было начинать посадку. Фотоаппарат снова лезет за пазуху, земля плавно приближается, уже почти погружаешься в нее, словно в мягкую перину, вот еще немножко… какие там правила, вот же она!

Хм… парашют у земли чуть повернуло восходящими потоками, ноги, привыкшие по борцовской привычке стоять устойчиво, чуть раздвинулись, согнулись, мыски, напротив,  немного сдвинулись, так устойчивей стоишь на земле. Приземлиться хотелось с гордо поднятой головой, падать сегодня не было настроения.

О, милые романтики парашютного спорта, не соблюдающие правила техники безопасности, сколько тонн гипса переведено на ваши невинные ноги!

Встреча с землей была довольно формальной: резкий толчок снизу, падение в душистую, чуть колючую луговую траву, и парашют, словно конь, учуявший ночлег, надувшись, помчался к аэродрому, растянув своего «наездника» по полю.

Поймав узду, я быстро смирил парашют и встал на ноги, чтобы показать, что живой (это тоже нужно было сделать по инструкции), точнее, встал не на ноги, а на ногу, потому что вторую неудачно подвернул, и она немного болела. К сожалению, времени на осознание прыжка не было, нужно было сворачивать транспортное средство, укладывать его в специальную сумку и идти до машины или до аэродрома.

Неподалеку приземлился мой коллега, и мы вместе двинулись в путь. Правда, я немного отставал, сказывалось приземление, но все уже было позади, можно было вновь и вновь возвращаться к ощущениям прыжка, переживать их, смаковать, времени для этого теперь было вдоволь. А переживать было что!

Посмотрев на наши передвижения, главный смотритель, который с рупором координировал приземление, дал задание доставить вашего покорного слугу в медпункт для профилактики.

Стены медпункта, которые больным можно было рассматривать не торопясь, были украшены плакатами, рассказывавшими о правилах оказания первой помощи пострадавшим, внутри было прохладно и хорошо. К тому же можно было полежать на кушетке, что после полного впечатлений дня было более чем приятно.

Вскоре подошла и хозяйка медпункта, настоящая тетушка с доброй улыбкой и, как можно было определить по характерным морщинкам в уголках глаз, с большим жизненным опытом. Она мгновенно поставила диагноз: «перелом плюсневых косточек», принесла воды, привела меня в человеческий вид и посоветовала, пока она найдет попутную машину до травмпункта, полежать и отдохнуть.

Вообще, все люди на аэродроме заметно отличаются от обыкновенных людей, в частности, от жителей Москвы и ее окрестностей, они дружелюбнее, добрее, к каждому человеку относятся именно как к человеку, а не как к носителю социального статуса, это тот истинный русский дух, который, к сожалению, живет сейчас лишь вдали от столицы.

Пока я отдыхал, в гости с цветами пришли наши девчонки, и мы долго делились впечатлениями от прыжка, потом лопали помидоры с черным хлебом, и снова делились впечатлениями. Даже пофотографировались немного, все-таки, не каждый день лежишь в медпункте. Потом подошли остальные наши ребята, заглядывали и почти незнакомые, с кем мы болтали пока стояли в очередях или в ожидании инструктора, просто приходили навестить.

Тем временем тетушка, подобно доброй фее, нашла парня с девушкой, которые как раз собирались в Москву и согласились подбросить меня до травмпункта. Пока они пошли прощаться со своей компанией, все наши тоже собрались и, попрощавшись, заспешили к ГАЗику-66, который уже через 10 минут должен был везти всех удачно приземлившихся на станцию.

Вскоре и мы помчались в сторону города на шустрой «девятке», обсуждая особенности прыжков, парашютов и рассказывая друг другу байки из воздушной и наземной жизни.

Даже несмотря на скорость, в окна дул теплый ветер, который почти не освежал. Это лето определенно выдалось жарким. Пару раз мы останавливались, чтобы долить в охлаждающую систему тосола и дать немного остыть двигателю.

И вот уже передо мной долгожданные двери старого доброго травмпункта, как давно я тут не был! Я искренне поблагодарил моих попутчиков, попрощался и поскакал на одной ноге к доктору.

Что было дальше, можно не описывать, это довольно скучно. Первое знакомство с небом состоялось, и сам этот факт уже радует.

Как оказалось, земля не всем прощает отлучки, пусть даже и кратковременные.

В завершение хотелось бы пожелать будущим покорителям этой стихии не воспринимать этот рассказ как антирекламу прыжков с парашютом, совсем нет, в конце концов, на один такой рассказ можно написать штук сто рассказов со счастливым концом и множеством счастливых продолжений, скорее даже эту ситуацию вообще следует считать исключением из правила. Пусть для вас это будет просто рассказ участника событий.

А у уже покорявших небо хотелось бы спросить (всяко же бывает): «А у вас случайно лишнего костыля не найдется?»

Москва, 23.07.2002 г.