Для поддержания физических сил человеку требуется еда и питье. Несомненно, питание требуется и нашей душе. По сути, и молитва, и дела милосердия, и любое ограничение своих интересов ради ближнего – это и есть пища для души, если же руководствоваться только меркантильными интересами, смерть души неизбежна с такой же достоверностью, как неминуема телесная смерть при отказе от пищи и питья. Вероятно, каждый ощущал в себе сердечную радость и какое-то сверхъестественное удовлетворение после совершения чего-то доброго и бескорыстного. Это и есть свидетельство того, что душа насытилась. Но чтобы находить в себе возможность постоянства и твердости в выборе добра, человеческих сил недостаточно. Здесь требуется помощь Божия, «особое таинственное питание души». Такое «питание» мы, по молитвам, Церкви получаем в Таинствах. Таинство – это священнодействие, через которое верующим видимым образом сообщается невидимая Божественная благодать. Первое Таинство, переводящее человека через порог Церкви – Святое Крещение и соединенное с ним в современной практике Таинство Миропомазания^[1]. Те духовные дары, которые мы получаем в этих Таинствах, нужно умножать и поддерживать. Ведь Божественная Благодать даруется человеку для того, чтобы он, прилагая ее в свою жизнь, побеждал в себе все эгоистичное и нечистое и таким образом приближался к вечности и Богу. И такую поддержку мы получаем в Таинстве причащения.

Причащение, или по-другому Евхаристия – главное Церковное Таинство. Оно происходит за Литургией и является центральным, ключевым моментом всей христианской жизни. В этом священнодействии хлеб и вино по молитве Церкви действием Святого Духа прелагаются в истинные Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа. «Причащение есть Таинство, в котором верующий, под видом хлеба и вина, вкушает самого Тела и Крови Христовой для вечной жизни» – пишет святитель Филарет (Дроздов).

Причащение и Евхаристия – два названия одного Таинства.

Евхаристия – слово греческое, оно переводиться как «благодарение».

Святая Церковь благодарит Господа за все Его благодеяния, за все, что Он совершил через творение, искупление и освящение. Словом «благодарение» древние называли само причащение. Так один из самых древних памятников христианской веры Дидахэ, или Учение 12-ти апостолов повествует о Таинстве: «А что касается благодарения, то благодарите Бога так: Сперва о чаше: Благодарим Тебя, наш Отец, за святую лозу Давида, Твоего Слуги, Которую Ты нам явил через Твоего Слугу Иисуса; Слава Тебе во веки. О преломляемом же хлебе: Благодарим Тебя, наш Отец, За жизнь и познание, Которые Ты нам явил через Твоего Слугу Иисуса; Слава Тебе во веки. Как этот преломляемый хлеб был рассеян по горам и, будучи собранным, стал одним, Так да будет собрана от концов земли в Твое Царство и Твоя Церковь: Потому что через Иисуса Христа Твоя во веки есть слава и сила».

Слово «причащение» означает «общение». Прежде всего потому, что в Таинстве мы входим общение с Самим Господом, становимся его частью (причащение – от слова «часть»).

В широком смысле слов причащаться можно не только Телом и Кровью Христовой. В частности слово причащение может применяться и ко святой воде (великое освящение воды на праздник Богоявления: «Сам и ныне, Владыко, освяти воду сию Духом Твоим Святым. Даждь же всем прикасающимся ей и причащающимся, и мажущимся ею, освящение, здравие, очищение и благословение…»), и к Святому Духу (возглас на Литургии: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа буди со всеми вами»). Однако, прежде всего, если речь идет о причастии, имеется ввиду Таинство Евхаристии, центральное священнодействие Церкви, в котором человек соединяется с Господом Иисусом Христом через вкушение Его Тела и Крови.

* * *

Прообразы Евхаристии мы находим еще в Ветхом Завете. Духовный смысл древних жертвоприношений указывал на то, что грех рано или поздно приводит человека к телесной и душевной смерти, неизбежно согрешающий человек каялся Богу, а пролитие крови животного как бы замещало собой смерть человека. Но все эти обряды были исключительно прообразами Великой Жертвы Спасителя Иисуса Христа, Он пострадав на Кресте, пролив Свою кровь и воскреснув в третий день, искупил грехи всего человечества. И через Его страдания и Воскресение мы воспринимаем прощение грехов и благодатное обновление для Вечной Жизни. И это восприятие происходит в причащении Тела и Крови Господа Иисуса Христа. Поэтому Евхаристию еще называют Жертвой. Важным прообразом Ветхого Завета была Манна небесная. Она сходила чудесным образом с небес, питала и утешала евреев во время их перехода в Землю Обетованную, а они хранили ее как свидетельство чуда во Святая святых – части Иерусалимского храма, где хранились священные для иудеев вещи. В эту часть храма не позволялось никому входить, кроме первосвященника, который заходил туда только один раз в год (см. Исх. 16: 1—19, 34).

Также, важным образом являлись вино и хлеб, вынесенные навстречу Аврааму Мелхисидеком – «священником Бога Всевышнего», которого толкователи Библии называют образом Христа (см. Быт. 14: 17—20).

Ранее, любое жертвоприношение могло совершаться только в Иерусалимском храме и нигде больше, ведь Христос по слову пророков должен был явиться исключительно в Иерусалиме. После же Его прихода все прежние жертвы с пролитием крови животных потеряли свой смысл, отныне повсеместно совершается Бескровная Жертва – Евхаристия и она не символически, а реально воссоединяет человека с Богом. Как предсказал пророк Малахия: Ибо от востока солнца до запада велико будет имя Мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени Моему, чистую жертву (Мал. 1: 11).

* * *

Таинство Евхаристии установил Сам Господь Иисус Христос во время Тайной вечери. Об этом говорят все четыре евангелиста (см. Мф. 26: 17—30; Мк. 14: 12—26; Лк. 22: 7—39; Ин. 6), а также апостол Павел в Первом послании к Коринфянам (1 Кор. 11: 23—25). Апостол Иоанн Богослов в своем евангелие упоминает и еще одну очень важную беседу Спасителя с учениками и народом. Это событие произошло гораздо раньше Тайной Вечери, но именно тогда Господь приоткрыл спасительное и ничем не заменимое значение Евхаристии для вхождения человека в Вечную Жизнь. В начале беседы Господь вспоминает о том самом прообразе, то есть о манне небесной, при этом объясняя слушающим Его, что манна не избавила вкушающих ее от греха и смерти: На это сказали Ему: какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе? что Ты делаешь? Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть. Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. На это сказали Ему: Господи! подавай нам всегда такой хлеб. Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда (Ин. 6: 31—35; Исх. 16: 15; Пс. 77: 24). Святой Кирилл Александрийский в своем толковании на Евангелие от Иоанна пишет: «Манна питала в пустыне один только народ иудейский, тогда как во вселенной существуют бесчисленно другие народы. Истинный Хлеб Жизни, сошедший с неба, имеет силу питать всю вселенную и давать ей совершенную жизнь». Далее Христос приоткрывает тайну Евхаристии и неизъяснимого единения с Ним через это Таинство: Ядущий хлеб сей будет жить во век; хлеб же, который Я дам, есть Плоть моя, которую Я отдам за жизнь мира… Истинно, истинно говорю вам: если не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6: 51—56). На этих словах Господа Иисуса основана вера Его Церкви в необходимость постоянного Причащения.

Тайная вечеря Христа с ближайшими учениками была одновременно и пасхальной трапезой (в честь иудейского праздника пасхи)^[2], а также началом Страстей Господних (в эту же ночь в Гефсиманском саду по наводке предателя Иуды Господь был схвачен и заключен под стражу, тогда же начались допросы, пытки и издевательства). Господь Иисус Христос взяв хлеб, благословил, преломил и подал ученикам, и сказал: Примите, ядите, сие есть Тело Мое (Мк. 14: 22); затем Он также подал и чашу, сказал: Сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая (Мк. 14: 24). Эти слова Христа над хлебом и чашей принято называть установительными. Их можно услышать за каждой Литургией. Они прямо указывают на связь Евхаристии со страданиями Спасителя, это свидетельство о добровольности этих страданий, о том, что они совершаются ради нас и нашего спасения. Причем Церковь воспринимает евхаристическое воспоминание не как напоминание о прошедших событиях, а как подлинное и действенное приобщение к ним: Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет (1 Кор. 11: 26). Но, конечно, это приобщение не только к страданиям Христа, но, главное, к Его Воскресению.

* * *

У ап. Луки и Павла установительные слова Христа содержат заповедь: Сие творите в Мое воспоминание (Лк. 22: 19; 1 Кор. 11: 24—25). Эту заповедь христианская церковь свято соблюдает, причащаясь святых Христовых Таин за каждой Литургией.

По свидетельству Книги Деяний, первые христиане постоянно пребывали в… преломлении хлеба (Деян. 2: 42). Так в первые годы христианства называлось Таинство Евхаристии, и сегодня в чинопоследовании Литургии одним из ключевых ее моментов является преломление Святых Даров, Тела Христва. Это происходит в момент, когда священнослужитель произносит: «Святая святым». Первоначально Таинство было одновременно и общинной трапезой, вершиной и сердцевиной которой была молитва к Богу об освящении хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, но постепенно, по мере увеличения церковных общин, сакраментальная трапеза переросла в отдельное богослужение, центром которого также оставалась та древняя апостольская молитва, совершаемая предстоятелем (апостолом, епископом или – по распоряжению епископа – пресвитером (священником)). Так, уже во II веке святой Иустин Философ описывает причащение новокрещеного человека: «После того, как омоется таким образом уверовавший (т. е. после Крещения), мы ведем его к так называемым братьям в общее собрание для того, чтобы со всем усердием совершить общие молитвы как о себе, так и о просвещенном… И диаконы дают каждому из присутствующих приобщиться хлеба, над которым совершено благодарение, и вина с водой, и относят к тем, которые отсутствуют. Пища эта называется у нас Евхаристией (благодарением), и никому другому не позволяется участвовать в ней, как только тому, кто верует в истину учения нашего и омылся омовением во оставление грехов… По окончании молитв мы приветствуем друг друга лобзанием. Потом к предстоятелю братий приносится хлеб и чаша воды и вина: он, взявши это, воссылает именем Сына и Святого Духа хвалу Отцу всего и подобно совершает благодарение… Весь присутствующий народ отвечает: “Аминь”».

До IV века христианские общины в разных городах и регионах имели отличающийся друг от друга чин и порядок служения Литургии, объединяла их та самая апостольская основа – молитвы Благодарения с просьбой освятить Дары, преломление освященных Даров и вкушения их всеми членами общины. В дальнейшем возникла потребность в создании общего для всей Церкви чинопоследования. Существующий сегодня в Православной Христианской Церкви литургический чин сформировался к одиннадцатому веку, но по-прежнему его основой является установленное Христом на Тайной Вечери освящение Хлеба и Вина, вкушение их и совершающееся через это священнодействие единение человека с Богом.

* * *

Слово «Литургия» греческое и означает «общее дело». Это «общее дело» и есть Евхаристия, принятие Святых Христовых Таин.

«Литургия начинается с того что все собираются вместе. Само слово Церковь по-гречески звучит как экклесия, что значит собрание. Только когда мы ощущаем единство с Христом и друг с другом, чувствуем потребность в общении, совместных делах милосердия, в общей молитве, когда мы вместе собираемся в храме для совершения Евхаристии, только тогда мы становимся Церковью, той самой Церковью, про которую мы говорим, что мы в нее веруем»^[3]. Таким образом, пишет протопресвитер Александр Шмеман, «приход христиан в церковь является первым и необходимым литургическим действием, началом движения, которое приведет нас к Трапезе Господней, в Святая Святых».

Литургия состоит из трех частей, «сперва приготовляется вещество для Таинства, потом верующие приготовляются к Таинству, и, наконец, совершается само Таинство».

Первая часть Литургии называется Проскомидия, название происходит от греческого слова «приношение», потому что все, необходимое для Литургии, т. е. хлеб и вино, в древности христиане приносили с собой. Из принесенного на Богослужение хлеба и вина, дьяконы выбирали самое лучшее для Евхаристии. По мере увеличения христианских общин эта традиция постепенно исчезла и со временем хлеб для Литургии, то есть просфоры стали готовить при храмах. Проскомидия совершается в алтаре на специальном столике, он называется жертвенник, при закрытых царских вратах. Произнося молитвы, священник вливает в потир (чашу для Литургии) вино и вырезает копием^[4] из большой просфоры кубическую часть (Агнец), которая и будет освящена в Тело Христово. Агнец полагается в центр дискоса, блюда, символизирующего Церковь. Далее на дискос полагаются частицы, вынутые священником из других просфор в честь Божьей Матери, Ангелов и святых, всех живых и усопших христиан. Таким образом, выражается литургическое ощущение полноты Церкви: все мы здесь вместе с Владыкой Христом и святые, и Ангелы, и живые, и уже ушедшие к Нему в Вечность. Вслед за этим читаются записки о живых и усопших, написанные людьми и за каждого вместе с молитвой священник также вынимает маленькую частицу из просфор. Эти частички полагаются на дискос рядом с Агнцем, а просфоры раздаются в конце Литургии, после причастия. Следующая часть

Литургии – Литургия оглашенных. Она начинается торжественным возгласом священника: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков». На что хор, а вместе с ним и вся община отвечают: «Аминь», то есть: «Истинно то, что ты говоришь». Оглашенные – это те, кто только еще готовится к принятию святого Крещения. В древности такие люди могли присутствовать только на этой части Литургии, а затем, должны были покинуть храм. «Ее (Литургию Оглашенных) можно также назвать литургией Евангелия или литургией Слова, так как она состоит из молитв и чтения Священного Писания: апостольских посланий, Евангелия и их объяснения в проповеди (иногда в современной практике проповедь произносится в конце службы). По слову святых Отцов, причастие Слову Божию предшествует причастию Святых Тела и Крови Христовых, и то, и другое – это наше приобщение ко Христу». Такое причастие Слову позволено, а лучше сказать, даровано тем, кто еще не может причащаться Его Тела и Крови. А крещеным людям, или верным, как называли их в древности, Слово Христово напоминает об «огромной привилегии быть в числе тех, кто благодатью Крещения и Миропомазания запечатлены как члены Тела Христова и как таковые допущены к участию в великом Таинстве Тела и Крови Христовых» – пишет протопресвитер Александр Шмеман.

Третья – центральная – часть называется Литургией верных, т. е. крещеных и не отлученных от Церкви, или от Причастия. Ведь тяжкие грехи опустошают и разрушают личность человека и его душу, в таком состоянии невозможно прийти и принять Святые Дары, в этом случае Таинство будет нам не во спасение, а в осуждение. Ведь и Иуда причастился на Тайной Вечери вместе с другими учениками, но имея злое и нераскаянное намерение предательства, он только усугубил свое падение. Евангелист Иоанн повествует, что после принятия хлеба Иудой из рук Спасителя, до последнего момента пытавшегося отвратить своего самолюбивого ученика от этого страшного падения, в Иуду вошел сатана. Поэтому тяжкие грехи, прежде участия в Евхаристии, должны быть искренне исповеданы священнику. А в прежние времена помимо исповеди существовал и своеобразный испытательный срок, в течение которого тяжко согрешивший христианин не допускался до участия в Литургии верных и покидал богослужение вместе с оглашенными. Литургию верных условно можно разделить на несколько разделов: 1. перенесение Даров (хлеба и вина) с жертвенника) на престол. Это перенесение совершается торжественно, с выходом на солею^[5], оно называется «Великий Вход», в древности это перенесение было именно входом, так как на жертвенник, ранее находившийся в основной части храма, христиане и складывали принесенные хлеб и вино, а духовенство, выбрав лучшее торжественно вносило Дары в алтарь для освящения; 2. апостольская основа Литургии – освящение Даров; 3. Причащение. Сперва священнослужители причащаются в алтаре, вслед за этим Тело и Кровь Христовы выносятся священником через Царские Врата и на амвоне причащается вся община. 4. благодарение за причащение и отпуст – молитва и благословение на выход из храма, то есть напутствие и напоминание причастнику о хранении благодати единства с Богом.

Центральной частью Литургии, тем самым древним апостольским ядром является освящение Даров. Называется эта часть анафорой, или по-другому Евхаристическим каноном.

Молитва анафоры произносится предстоятелем общины (епископом или священником) перед престолом Эта молитва совершается от лица всей общины, в ней всегда звучит не «я», а «мы»: «Еще приносим Ти (Тебе) словесную сию (эту) и безкровную Службу (Литургию), и просим, и молим, и мили ся деем (просим милости к нам, молим): низпосли Духа Твоего Святаго на ны (нас) и на предлежащыя Дары сия». К сожалению, в современной практике чаще всего члены христианской общины не слышат всей евхаристической молитвы и активно молитвенно не соприкасаются с ее поразительной глубиной и духовной красотой. Священник молится в алтаре, громко возглашая лишь ключевые фрагменты анафоры, а хор между его возгласами пропевает тоже лишь некоторые строки этой молитвы. В первые века христианства участие в Евхаристии было настолько естественным для каждого члена общины, что никто не мыслил себя вне молитвы освящения и причастия Телом и Кровью за каждой Литургией. Прийти и не причаститься, в сознании христианина было пренебрежением любовью Господней и Его Дарам. В дальнейшем искренность и любовь оскудевали, по мере возведения христианства в статус государственной религии и даровании Церкви различных привилегий, ее стали наполнять и весьма формальные христиане. Иконостас, негромкое произнесение евхаристических молитв и многое другое в ту пору стало некой бережной защитой священнодействия от праздного любопытства и безразличия. В молитве Анафоры Церковь благодарит Бога создание мира, за данную нам жизни, за дарование спасения во Христе, воспоминаются события Тайной Вечери и крестного искупления. Здесь мы слышим установительные слова Иисуса Христа на Тайной вечери: «Приимите, ядите, Сие есть Тело Мое, еже за выломимое, во оставление грехов» и «Пийте от нея вси, Сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов». Затем следует призывание Святого Духа. Священник берет в руки Святые Дары и, вознося их над Престолом, возглашает: «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся». И этот литургический возглас как бы говорит: «мы пришли сюда и все, что могли принесли Тебе. Все, что у нас есть, принадлежит Богу. Мы принесли Тебе Твое. Хлеб – Твой. Вода – Твоя. Вино – Твое. Ничего своего у меня нет. Все – Твое. И я – Твой» – пишет отец Алексей Уминский. Этот момент является началом кульминационной части Анафоры – преложение Даров в Тело и Кровь Христовы. «Еще приносим Ти словесную сию и безкровную службу, и приносим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святаго на ны, и на предлежащия Дары сия». Хор в этот момент поет: «Тебе поем, Тебе благословим». И в этот величайший момент святы Дары становятся истинным Телом и истинной Кровью Христовой. В след за освящением совершается заключительная часть Анафоры, вновь являющая единство всей Церкви во Христе. Богу приносится благодарение за всех, кого Он нам дал, кто вместе с Ним заботится о нас – о Божьей Матери, святых, вновь, как на Проскомидии совершается молитва о живых и усопших и о всех людях. По окончании евхаристической молитвы, происходит не менее важная и неотделимая от Евхаристического канона часть, – причащение христиан Святым Телом и Кровью Господа Иисуса Христа.

* * *

Церковь верит, что прелагаемые Дары есть Тело и Кровь. Не образы их, не символ, не воспоминание, а истинные, настоящие Тело и Кровь: Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? (1 Кор. 10: 16). «Ибо мы принимаем это не так, как обыкновенный хлеб или обыкновенное питье; но как Христос… воплотился и имел Плоть и Кровь для спасения нашего, таким же образом пища эта, над которой совершено благодарение… есть, как мы научены, Плоть и Кровь того воплотившегося Иисуса» – писал святой II века Иустин Философ. «На Божественной трапезе мы не должны просто видеть предложенный хлеб и чашу, но, возвышаясь умом, должны верой разуметь, что на священной трапезе лежит Агнец Божий, вземляй грехи мира (см. Ин. 1: 29), приносимый в жертву священниками, и, истинно приемля Честное Тело и Кровь Его, должны веровать, что это знамения нашего воскресения» – поучают святые отцы Первого Вселенского Собора. А священник Константин Пархоменко так объясняет этот момент: «мы причащаемся не Тела Христова в Его земном бытийствовании, того Тела Богочеловека, принявшего на Себя образ раба, которое несло Божественность скрытно, как то, что лишь изредка на миг проявляло себя (например, в момент Преображения). Мы причащаемся и не мертвого Тела, лежавшего во Гробе но нового, преображенного, воскресшего, прославленного Тела! Мы причащаемся Тела и Крови, перешедших в новую – прославленную – категорию бытия». И здесь хочется добавить: бытия таинственного, неизреченного, Божественного. С верой и любовью причащаясь в земной жизни, человек готовит себя к встрече с Богом, он постепенно раскрывает душу для Вечности, в его сердце входит Сам Христос, чтобы уже навсегда остаться вместе с человеком в том будущем преображенном состоянии, описать которое не способны категории нашей земной жизни. Апостол Павел, еще при жизни ощущавший эту близость с Богом, говорил, что смерть для него приобретение, он желал скорее умереть, окончательно соединившись со Христом. О вожделенной им вечности, апостол говорил: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2: 9). В Патерике^[6] рассказывается, об одном монахе, усомнившемся в истинности претворения хлеба и вина в Тело и Кровь Христову. Как-то после Литургии он рассказал братиям монастыря: «Когда вышли клирики (священнослужители)… имея Святых Таин Причастие, я видел, что отверзлись небеса и сходил огонь и со огнем множество святых Ангелов, и среди них другие два чудных лица, красоты которых нельзя и рассказать. И было сияние их, как молния, и среди двух лиц (был) малый отрок. И святые Ангелы стали вокруг святой трапезы (престола), а два лица – над нею, и отрок в середине их. И когда были окончены святые молитвы и приблизились клирики раздробить хлебы причатия, я видел, что два лица стали держать младенца… и взяли нож, и закололи его и источили кровь его в потир (чашу), и рассекши тело его, положили наверху хлебов и сделались хлебы телом. Когда и я пришел принять… услышал голос, говорящий мне: «С верою ли примешь то, что держишь в руке твоей?» И я сказал: «Верою, Господи!» И когда я сказал сие, тело, которое держал я в руке моей, стало хлебом, и, возблагодарив Бога, принял Святую просфору. Когда же окончилась служба, я видел опять младенца… и когда клирики потребили Святые Дары, я виде, что опять открылась кровля церкви и Божественные Силы вознеслись на небеса. Услышав сие, братия (монастыря) вспомнили апостола, говорящего: «Пасха наша, Христос, заклан за нас». И… прославили Бога.

* * *

Говоря о Таинстве Причащения, нашей жертвой Богу может, и должно, стать ответственное и сознательное приготовление к Таинству. О сознательном причащении говорил еще апостол Павел, он призывал верующих «рассуждать» о Теле: Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем (1 Кор. 11: 28—29.)

Рассуждение – это прежде всего понимание человеком своего не достоинства великому дару, который Господь подает нам в Таинстве Причащения. Но в тоже время мы должны научиться смирению и надежде на Божественную любовь, которая покрывает собой всякое наше недостоинство и немощь, лишь бы мы были искренни и решительны в своем намерении следовать за Богом. Церковь дает нам возможность приблизиться к тому идеалу себя, который сможет соединиться с Господом в этом Великом Таинстве.

Таким подспорьем в очищении собственной души для вкушения Тела и Крови является Таинство Исповеди, в практике Русской Православной Церкви, люди исповедуются перед каждым или практически перед каждым принятием Святых Даров. Исповедь – Таинство Православной Церкви, в котором христианин, исповедующий свои грехи священнику, получает разрешение и оставление грехов от Бога. Священник в этом случае является только свидетелем нашей исповеди, и, помолившись, может дать пастырские советы о построении духовной жизни.

Исповедь – Таинство самостоятельное, например, в Греции и других поместных Церквях Таинства Евхаристии и Покаяния существуют отдельно друг от друга. Человек, руководствуясь своей христианской совестью, сам определяет для себя: следует ли ему исповедоваться в этот раз или же он может со смирением приступить к Евхаристии. И в греческой, и в русской традициях, как и везде, есть свои плюсы и минусы. Главное – сохранить серьезное и трепетное переживание Таинства Исповеди, опасно привыкнуть к нему, начать относиться к нему формально, воспринимать его как «билет на Причастие», но и пренебрегать им не следует, «ибо после того, как мы крестились, – пишет преподобный Симеон Новый Богослов, – мы уклоняемся к дурным и постыдным делам и, хотя совершенно отбрасываем даже само освящение, тем не менее покаянием, исповедью и слезами соответственно получаем сначала отпущение согрешений и, таким образом, освящение вместе с благодатью свыше». Следующим шагом в подготовке к первому осознанному Причастию является пост, т. е. воздержание, необходимая человеку настройка на духовный лад. Это временный отказ от пищи животного происхождения, а, главное, отказ души от злых помыслов, дел и слов, чтение Евангелия и, конечно, молитва, без нее самое строгое воздержание не имеет никакого смысла. Научится молиться нелегко, но можно обращаться к Богу своими словами, пусть коротко, пусть сбивчиво, важно почувствовать, что Господь всегда рядом с нами и мы можем каждое наше дело испытывать: угодно ли оно Христу, приблизит оно нас к Нему или удалит. Обычно, человеку, впервые готовящемуся к Причастию, рекомендуется поститься три дня. Чтобы за это время он успел проверить, ощутить, осознать свою готовность принять Христа, и, приняв Его, жить по евангельским заповедям. Однако, о воздержании от мясной и молочной пищи лучше каждому желающему проконсультироваться со священником, так как состояние здоровья современного человека, его загруженность и многие другие факторы часто и этот ничтожный срок делают непреодолимым препятствием на пути к Богу. Литургия совершается утром, в некоторых Храмах ежедневно, а где-то только в Воскресные и праздничные дни. В дни Великого Поста только по субботам и Воскресениям. Причащаться следует натощак. С 12 часов ночи уже нельзя пить, есть, и курить, если Вы не находите в себе сил вовсе отказаться от этой привычки. В первые века христиане собирались за столом, молились, читали Писание, ужинали вместе, и за ужином, освящали Дары и причащались Тела и Крови Христовой (см. 1 Кор. 11: 20—34). Но со временем, из-за злоупотреблений, Таинство отделилось от общинных трапез и уже с III века обычной практикой стало вкушение евхаристических Даров обязательно натощак. Но и сейчас это требование не распространяется на младенцев и на людей, заболевания которых, например, требуют утреннего принятия необходимых для поддержания здоровья препаратов, и, естественно, запития их водой.

Перед причастием хорошо не только помолиться своими словами, но и постараться понять приготовленные Церковью проникновенные молитвы – последование (правило) ко святому причащению, которые можно найти в любом молитвослове. Есть специальные молитвословы, они называются «для новоначальных» с параллельным переводом церковнославянского на русский язык, это очень помогает понять смысл этих молитв и приложить их к себе. Объем необходимых молитв также как и меру поста лучше определять с духовником. «“Правило перед Причастием”, – пишет С. И. Фудель, – то есть все эти божественные молитвы святых, вводят нас в познание истинного смирения и истинного величия человека в Боге, человека как друга Божия и бога по благодати. Нужно стараться обязательно прочитывать их перед Причастием, если только, конечно, это чтение не для успокоения себя, дающее право на Причастие, точно какой-то “входной билет” к Таинству, а для того, чтобы ими – этими молитвами – толкать двери своего сердца».

* * *

В конце последования ко Святому Причастию содержаться две важные молитвы, перед причастием верных на Литургии их произносит священник, когда через открытые Царские врата, он выходит с Чашей в руках:

Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз. Еще верую, яко Сие есть Самое Пречистое Тело Твое и Сия есть Самая Честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением, и сподоби мя неосужденно причаститися Пречистых Твоих Таинств, во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь. Вечери Твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими, не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам, яко Иуда, но, яко разбойник, исповедаю Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем. Да не в суд или во осуждение будет мне причащение Святых Твоих Тайн, Господи, но во исцеление души и тела.

Верю, Господи, и исповедую, что ты действительно Христос, Сын Божий, пришедший в мир, спасти грешных, из которых я первый. Еще, верю, что это Самое Пречистое Тело Твое и это Самая Драгоценная Кровь Твоя. Молюсь Тебе: помилуй меня и прости мне грехи мои, вольные и невольные, совершенные словом или делом, сознательно или по неведению и удостой меня не будучи осужденным причаститься Пречистых Твоих Таин, для оставления грехов и наследия жизни вечной. Аминь. Вечери Твоей таинственной участником, Сын Божий, меня прими, не поведаю я тайны врагам Твоим, не дам поцелуя иудиного, но как разбойник исповедаю Тебя: помяни меня, Господи, в Царстве Твоем. Чтобы не стало Святое Причастие для меня судом, или приговором, но послужило исцелению души и тела.

Начинается причащение.

Еще до открытия царских врат и выноса Даров лучше приблизиться к алтарю и ожидать выноса Чаши. При этом надо пропустить вперед детей, которые причащаются прежде взрослых, а также беременных женщин и пожилых людей, которым сложно долго стоять. Подходя к Чаше, нужно издали сделать поклон, конечно, если плотность людей в Храме это позволяет, и сложить крестообразно руки на груди (правая поверх левой). Перед Святой Чашей не нужно креститься, дабы нечаянно не толкнуть ее. Подойдя к Чаше следует внятно произнести свое полное христианское имя, широко открыть рот, и благоговейно принять Тело и Кровь Христову и проглотить.

Приняв Святые Тайны, опять же не крестясь, и поцеловав подножие Чаши и тотчас же отойти к столику, чтобы запить Святые Дары теплотой – вином разведенным с горячей водой. После окончания Божественной Литургии, во время целования креста, обычно в Храме читаются благодарственные молитвы; можно послушать их в Храме, а можно помолиться дома, на улице или в любом удобном месте, эти молитвы также содержаться в любом молитвослове. Главное понимать, что это Таинство дается нам для того, чтобы мы преображали свою жизнь, хранили верность Христу, учились любить Бога и ближних. Благодать Причастия часто ощущается явно, особенно это проявляется в умиротворении души, но не стоит искать в Таинстве особых новых чувств, чудес, решения всех своих проблем. Следует понимать, что Таинство совершается по вере человека, это слияние Божественной и человеческой воли: наше желание преодолеть греховность и приблизиться к Богу и Его ответ, помощь и поддержка. Мы должны доверить свою жизнь Богу, как Всеведующему Промыслителю, как Любящему Отцу, как Мудрому Врачу, не ища духовной выгоды, душевного комфорта и протекции, а ища Его Самого, желая быть с Ним вместе. «И когда мы выходим из церкви и вновь вступаем в нашу повседневную жизнь, Евхаристия остается с нами как наша тайная радость и уверенность, источник вдохновения и возрастания, победы, преодолевающей зло, Присутствие, которое делает всю нашу жизнь жизнью во Христе» – пишет отец Александр Шмеман.

* * *

В древности, христиане причащались очень часто. Причастие в древнехристианской Церкви было связано с днем Воскресения Христова, первым днем недели, «днем Солнца», «днем Господним» (см. Деян. 20: 7; 1 Кор. 16: 2). (Примечательно, что в славянском языке Воскресенье называлось Неделей, днем покоя. Неделя – не делать. Неделя в нашем понимании, называлась «седмицей», то есть «семь дней».) Именно в этот день, христиане с первого века и по сегодняшний день собираются на Евхаристию. Об этом, например, свидетельствует Учение 12-ти апостолов: «В день Господень собравшись вместе, преломите хлеб и благодарите (см. Деян. 20: 7), исповедавши прежде грехи ваши, дабы чиста была ваша жертва». И святой мученик Иустин Философ: «… в так называемый день солнца бывает у нас собрание в одном месте всех живущих по городам и селам… и происходит раздаяние каждому и приобщение Даров, над коими совершено благодарение». «Сама мысль о том, что можно называться христианином и не причащаться, казалась абсурдной. Христиане собирались для совершения Литургии, даже под угрозой смерти; человека, который несколько Воскресений подряд не причащался, отлучали от Церкви. Со временем христиане причащались все реже. Например, в XIX веке в России, за редкими исключениями, причащались один или два раза в год, как правило, в Великий пост и в день своих именин. Многие считающие себя православными вообще в то время считали Таинство Причащения предсмертным напутствием (например, когда императору Александру I во время тяжелой болезни близкие предложили причаститься, он спросил: «Неужели я настолько плох?»).

Сейчас, после многих страшных лет гонений на Церковь, возрождаются евхаристическое сознание Церкви и традиция регулярного причащения. Но все-таки мы еще крайне «далеки от той меры единения, которая была присуща первым христианам. Подлинный дух Евхаристии нам недоступен, мы утратили живое переживание Евхаристии как открытие Царства Божьего на Земле. А между тем такое восприятие Евхаристии – самое главное для христианина: жизнь со Христом и во Христе» – пишет о. Владимир Воробьев.

Церковь всегда сходит к немощам человека, и сегодня не дает однозначного и универсального для всех ответа на вопрос с какой регулярностью необходимо причащаться. Вот что говорит об этом митрополит Илларион (Алфеев): «в идеале причащаться нужно за каждой Литургией. В то же время мы должны трезво оценивать свои возможности. Все мы живем на разных уровнях интенсивности духовной жизни, и не каждый может отдавать Богу всего себя ежедневно. Часто мы не можем организовать свою жизнь так, чтобы приходить к Причастию даже раз в неделю. Поэтому общего единого для всех ритма здесь быть не может. Каждый человек должен почувствовать свой внутренний ритм. В то же время важно, чтобы Причастие не превращалось в редкое событие, которое происходит либо по особым случаям, например, в день ангела, либо по большим праздникам, скажем, только на Пасху и на Рождество. Но будем ли мы подходить к Святой Чаше несколько раз или один раз в неделю, раз в две недели или раз в месяц, Причащение должно быть тем стержнем, вокруг которого выстраивается вся наша жизнь. Иначе говоря, мы призваны к тому, чтобы вся наша жизнь стала Евхаристией. Молясь, мы просим Господа, чтобы Он дал нам силы всей нашей жизнью, каждым делом и словом благословлять Бога “на всякое время”, чтобы душа наша хвалила Господа, чтобы мы воплощали в жизнь Его заповеди».

Таинство Крещения и Таинство Миропомазания – два Таинства Православной Церкви. Крещение – духовное рождение (Ин.3:5). После крещения человек становится членом Церкви, и может принимать участие в других Церковных Таинствах. В Таинстве Миропомазания человеку подаются дары Святого Духа для духовного возрастания.

Вернуться

Таинство Крещения и Таинство Миропомазания – два Таинства Православной Церкви. Крещение – духовное рождение (Ин.3:5). После крещения человек становится членом Церкви, и может принимать участие в других Церковных Таинствах. В Таинстве Миропомазания человеку подаются дары Святого Духа для духовного возрастания.

Вернуться

Здесь имеются в виду слова «Символа веры» – краткого точного изложения основ христианского вероучения, составленного отцами Первого (325 г.) и Второго (381 г.) Вселенского Собора: «Верую… во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». «Символ веры» поется всем храмом за каждой Литургией.

Вернуться

Копие – обоюдоострый нож с коротким треугольным лезвием. Символически изображает копье, которым были прободены ребра Иисуса Христа на Кресте (см. Ин. 18: 34).

Вернуться

Солея (греч. «возвышение») – возвышение перед иконостасом на одну-две ступени от пола, во всю ширину храма. Выдающаяся часть солеи напротив царских врат называется амвоном.

Вернуться

Патерик – сборник жизнеописаний и изречений отцов-монахов. Произведение жанра житийной, агиографической литературы.

Вернуться