Представляем очередное издание из серии "Коллекция журнала "ФОМА" для электронных книг и программ чтения книг на мобильных устройствах.
Серия "Коллекция журнала "ФОМА" основана на материалах редакции.
ВНИМАНИЕ! Полные выпуски доступны в приложении Журнал "ФОМА" в AppStore и GooglePlay, а также вы можете получить их оформив редакционную подписку на оригинальное бумажное издание.
ИД "ФОМА"
2017 г.
(С)
РОМАНОВЫ: 400 лет в истории
Оглавление
1. Романовы: 3 века царствования
2. Династия Романовых и Церковь
3. Патриарх Кирилл: "Важно быть благодарными потомками..."
4. От издателя
Романовы: 3 века царствования
Моменты триумфа
В истории 300-летнего царствования Романовых, как и в любой истории вообще, можно найти и позитивные, и негативные эпизоды. Однако традиционно большее внимание любят заострять именно на последних. Мы же постарались сделать короткий обзор тех фактов, которые свидетельствуют о несомненных успехах династии.
Переход Суворова через Альпы. В. И. Суриков, 1899
Внешняя политика
На протяжении XVIII — начала ХХ вв. Российская империя была единственной европейской страной, чьи завоевания на континенте, однажды сделанные, никогда не были утрачены.
В течение столетия — с начала XVIII по начало ХIХ вв. — Россия присоединила в Европе территории, превосходящие по размеру площадь любого из крупнейших европейских государств. Это в несколько раз больше, чем когда-либо удавалось любой европейской стране. Это обусловило первенствующую роль России в международных делах к концу XVIII столетия.
В 1860—1870-х гг. всего за полтора десятилетия ценой минимальных потерь к России были присоединены огромные территории Казахстана и Средней Азии, в результате чего Россия вышла к стратегически важным рубежам на южном направлении.
В 50-х годах ХIХ в. на Дальнем Востоке к России бескровно были присоединены обширные территории Приамурья и Приморья, на которых основаны города Благовещенск, Хабаровск и Владивосток.
Армия
На рубеже XVII–XVIII вв. менее чем за 10 лет в России была создана регулярная армия (около 200 тыс. чел и 15 тыс. орудий), которая по численности и техническому оснащению сразу же стала одной из первых в Европе и одержала верх над лучшей в те времена шведской армией.
На протяжении своего существования Российская империя была единственной из великих держав, которой не довелось испытать тяжелых военных поражений, связанных с утратами обширных территорий. За XVIII–XIX вв. из нескольких десятков военных конфликтов лишь два закончились для России неудачно (Прутский поход 1711 г. и Крымская война 1853–1856 гг.), а полтора столетия непрерывных побед — такого не знало ни одно европейское государство того времени.
В начале XX века Россия осуществила прорыв в мировом самолетостроении, создав уникальные для того времени четырехмоторный самолет и тяжелые бомбардировщики И. Сикорского. Русский «Илья Муромец» был самым большим самолетом в мире. К началу Первой мировой войны русский военновоздушный флот имел уже 263 самолета и являлся самым многочисленным среди флотов европейских государств (к осени 1917 г. количество самолетов возросло до 700).
Рядовой Нежинского конно-егерского полка
Сельское хозяйство
Вначале ХХ в. Россия была абсолютным лидером на мировом рынке продовольствия и главным мировым экспортером зерновых: тогда говорили, что Россия кормит половину Европы. В 1913 г. в Российской империи основных видов зерна было собрано больше, чем в США, Канаде и Аргентине вместе взятых. Мировые цены на пшеницу нового урожая формировались после проведения ежегодной Нижегородской сельскохозяйственной ярмарки. В 1913 году Россия от продажи сливочного масла за границей выручила столько же, сколько от добычи золота.
Крестьяне засевают поле. 1900-е гг.
Сельское хозяйство Российской империи было настолько благополучно, что к концу 1916 г. из всех воюющих держав только одна Россия не ввела карточной системы распределения продовольствия. А цены на него по сравнению с началом войны повысились всего на несколько процентов.
В отличие от ряда европейских стран (Англия, Испания, Италия, Австро-Венгрия), где абсолютно преобладало крупное землевладение аристократии, в России к началу XX века большинство земли принадлежало крестьянам (общинно или единолично). К 1905 году им принадлежало 61,8 % частновладельческой земли, к 1916-му — более 80 %.
Промышленность и железные дороги
После окончания Смутного времени Россия в рекордно короткие сроки смогла восстановить и увеличить объемы промышленного производства: было создано около 60 различных мануфактур, на некоторых из которых работали сотни людей. Наметился также заметный рост ремесла, в крупных размерах перераставшего в товарное производство.
Западно-Сибирская железная дорога, токарная мастерская станции Омск. Фото конца XIX в.
К середине ХVIII в. по основному показателю развития металлургии того времени — выплавке чугуна — Россия вышла на первое место в мире: к 1750 г. действовало около 100 металлургических заводов, ежегодно производивших до 2 млн пудов чугуна.
В начале ХХ в. Россия располагала крупнейшей и лучшей в мире нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленностью: 94 % всей нефти перерабатывалось внутри страны, продукция славилась высоким качеством и дешевизной.
В 1897 г. в России было завершено строительство самого протяженного в мире нефтепровода длиной 835 км.
К началу Первой мировой войны Россия занимала 1-е место в мире по темпам роста промышленного производства. За последние 40 лет ХIХ в. объем промышленной продукции вырос в 7 раз, тогда как в Германии — в 5, в Англии — в 2, во Франции — в 2,5 раза.
Только в 1881—1893 гг. выплавка чугуна выросла на 160 %, стали — на 59,3 %, добыча угля — на 129 %, нефти на — 1475 %. За период же 1860—1895 гг. выплавка чугуна выросла в 4,5 раза, добыча угля — в 30 раз, нефти — в 700 раз.
В Российской империи в конце XIX — начале XX вв. темпы строительства железных дорог были самыми высокими в Европе. С 1881 по 1894 гг. сеть железных дорог в России увеличилась на 60 %.
В России в 1901 г. была построена крупнейшая в мире железнодорожная линия — Транссибирская магистраль протяженностью около 7 тыс. км.
Поезд-экспресс на Южно-Манчжурской железной дороге. 1900-е гг.
Экономика
Всего за два десятилетия начала ХVIII в. в России появилось около 180 крупных производств, в результате чего к 1726 г. в структуре экспорта России готовые изделия составляли 52 %, а сырье и материалы — менее половины.
Созданная при Петре Великом стройная десятеричная монетная система оказалась настолько эффективной, что Россия в самое тяжелое время Северной войны (1700–1721 гг.) в отличие от других стран того времени не только обходилась без иностранных займов, но и оказывала союзникам денежную помощь.
В 1896 г. в России была введена золотая валюта, а кредитные билеты были полностью обеспечены золотым содержанием. Устойчивость денежного обращения была такова, что даже в самые напряженные годы Русско-японской войны и последовавших революционных потрясений размен кредитных билетов на золото никогда не прекращался и курс рубля практически не колебался.
Россия перед Первой мировой войной (1908—1912 гг.) имела бездефицитный бюджет (причем последние три года — со значительным профицитом в 400 и более млн руб.) Правительство ни разу не воспользовалось имевшимся правом выпускать не обеспеченные золотым запасом кредитные билеты (до 300 млн руб.). Более того, имевшееся золотое обеспечение заметно превышало сумму находящихся в обращении бумажных денег (к началу войны в 1914 г. на 1 633 млн руб. кредитных билетов приходилось 1 745 млн золотого запаса).
Денежные знаки Российской империи
В начале XX века налоговое бремя в России было в несколько раз ниже, чем в других европейских странах: по прямым налогам — почти в четыре раза меньше, чем во Франции, более чем в 4 раза меньше, чем в Германии и в 8,5 раз меньше, чем в Англии; по косвенным налогам — в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Франции, Германии и Англии.
Вклады населения в государственных сберегательных кассах с 1894 по 1914 гг. выросли с 330,3 млн руб. до 2 236 млн руб. В мелких кредитных учреждениях сумма вкладов и капиталов увеличилась за это время с 70 до 620 млн рублей, а к началу 1917 г. составила 1,2 млрд руб. Причем наиболее быстрыми темпами росли вклады рабочих. По уровню жизни Россия к 1914 г. отставала только от 4 стран мира и была на одном уровне с Японией (а частично и превосходила ее).
К началу Первой мировой войны Россия занимала 1-е место в мире по темпам роста национального дохода и 2-е место в мире по объему ВВП (после США).
Во внешней торговле Россия в конце ХIХ — начале ХХ вв. все годы имела положительное сальдо, ее экспорт значительно превышал импорт. В 1898–1902 гг. российский экспорт (739,6 млн руб.) превышал импорт на 112,2 млн руб., в 1908–1912 гг. экспорт (составивший 1378,7 млн руб.) превысил импорт на 358,8 млн руб.
В 1913 один из самых крупных экономистов мира Эдмон Тэри по заданию французского правительства изучил состояние русской экономики и сделал вывод: «если дела европейских наций будут с 1912 по 1950 г. идти также, как они шли с 1900 г. по 1912 г., Россия к середине текущего века будет господствовать над Европой, как в политическом, так и в экономическом и финансовом отношении».
Машинный отдел Всероссийской художественно-промышленной выставки. 1896 г.
Образование
В 1908 г. начальное образование в Российской империи сделалось обязательным, и уже к 1913 г. работало более 130 тыс. начальных школ. К 1914 г. в России была создана крупнейшая в Европе сеть средних учебных заведений: 508 мужских гимназий, 319 реальных и более 200 коммерческих училищ, 450 специализированных средних школ, 991 женская гимназия и более 80 женских епархиальных училищ, множество специальных учебных заведений (художественных, педагогических, технических, медицинских).
К 1914 году в России насчитывалось 105 высших учебных заведений, в которых обучалось 127 тыс. студентов.
Это было намного больше, чем в любой европейской стране (в Германии тогда было 79,6 тыс. студентов, в Австро-Венгрии — 42,4 тыс., во Франции — 42 тыс.) К 1916 г. студентов вузов насчитывалось уже 135 842 человека.
В последние десять лет царствования Николая II был осуществлен своего рода «национальный проект»: программа строительства «школьных сетей», в частности, сетей школьных зданий по всей стране, обеспечивших доступность школ для всех детей империи в радиусе 3 верст.
Читинское ремесленное училище императора Николая II. Фото конца XIX в.
Народонаселение
Население России с конца XVII в. до конца XVIII в. росло исключительно высокими темпами, увеличиваясь быстрее, чем в какой-либо иной европейской стране. Рост этот в то время шел почти исключительно за счет внутреннего прироста, поскольку присоединение обширных и густонаселенных территорий еще не имело места. К началу 1680-х годов население России составляло 11,2 млн человек, а к 1796 г. выросло почти в четыре раза — до 37,4 млн человек. Таким образом, к началу XIX в. Россия стала самой населенной страной Европы.
В 1894 году, в начале царствования императора Николая II, в России насчитывалось 122 миллиона жителей. 20 лет спустя, накануне Первой мировой войны, ее народонаселение увеличилось на 50 % (превысив 180 млн). Таким образом, только за этот период народонаселение возрастало почти на 2,5 млн человек в год. По расчетам Д. И. Менделееева, основанным на результатах переписи населения 1897 г., к концу ХХ века народонаселение России должно было приблизиться к 600 миллионам человек.
Социальная среда
В России была создана крупнейшая в Европе система государственной благотворительности. В начале ХХ в. в государственный орган — Ведомство учреждений императрицы Марии — входило 683 благотворительных общества. Воспитательные дома в Москве и Петербурге ежегодно принимали более 20 тыс. сирот, под их покровительством состояло до 80 тыс. детей-сирот, находившихся в частном воспитании. Работало 176 детских приютов, 22 училища для слепых и глухонемых детей, 40 больниц, услугами которых ежегодно пользовалось до 25 тыс. неимущих.
В России была чрезвычайно широко распространена частная благотворительность. Созданное в 1802 г., Императорское человеколюбивое общество за время своего существования собрало 67 млн руб., 59 млн из которых приходилось на долю пожертвований частных лиц. Число пользовавшихся помощью Общества к концу XIX в. превышало 1,5 млн человек в год.
Девочки за рукоделием в приюте св. Николая. Колпинское благотворительное общество. 1900
Именно в Российской империи еще в XVIII веке впервые в мире были изданы законы, регламентирующие условия труда женщин и детей. Кодекс императрицы Екатерины II, регулировавший детский и женский труд, был запрещен для обнародования во Франции и Англии как крамольный.
В течение трех столетий, с XVII до начала XX века, Российская империя стояла на предпоследнем месте в мире по потреблению алкоголя на душу населения. В период правления императора Александра III душевое потребление спиртных напитков было в России одним из самых низких в Европе и Америке. Меньше России в Европе пила только Норвегия.
В правление Александра III и Николая II был издан ряд законов, защищавших рабочих от произвола фабрикантов, а для надзора за исполнением рабочего законодательства учреждена фабричная инспекция. Закон 1897 г. запрещал работу свыше 11,5 часов в день, а в субботу, предпраздничные дни и в ночную смену — свыше 10 часов. В это время в большинстве стран Европы еще вообще не существовало законодательных ограничений времени мужского труда.
В 1914 году российский рабочий тратил на питание для себя и свой семьи 11 рублей 75 копеек в месяц. Это составляло 44 % от заработка. В Европе в то время процент зарплаты, затрачиваемый на питание, был гораздо выше — 60–70 %. Более того, во время Первой мировой войны этот показатель в России улучшился, и расходы на питание в 1916 году, несмотря на рост цен, составили 25 % от заработка.
Обед на покосе. 1910-е гг.
Наука и исследования
Множество открытий и изобретений мирового значения было сделано в России, среди которых: неевклидова геометрия (Н. И. Лобачевский, 1826), военно-полевая хирургия (Н. И. Пирогов, 1847), периодическая система химических элементов (Д. И. Менделеев, 1869), радио (А. С. Попов, 1895), учение о высшей нервной деятельности (И. П. Павлов, 1904).
В 1839 г. завершилось строительство Пулковской обсерватории под Петербургом. Известны высокие отзывы зарубежных ученых о замечательном устройстве здания обсерватории и точности ее приборов. В Пулковской обсерватории трудился выдающийся астроном XIX в. Василий Яковлевич Струве. Именно он обнаружил концентрацию звезд в главной плоскости Млечного Пути.
Изобретение наркоза принадлежит замечательному русскому хирургу Николаю Ивановичу Пирогову. Еще в 1847 г. он выступил в Российской академии наук с докладом об операциях под эфирным наркозом. Впервые в истории медицины он применил эфирное обезболивание. Немало солдат избежали страшных мук, которые приходилось терпеть их раненым предшественникам. Без открытия Пирогова была бы невозможна современная практика медицины.
В России в 1895 г. была создана первая в мире подводная лодка с электродвигателем, а в 1899 г. принят в эксплуатацию первый в мире ледокол «Ермак».
Первый в мире электрический трамвай, изобретение российского инженераартиллериста Федора Пироцкого, начал свое движение 3 сентября 1880 г. в Петербурге. Новым транспортным средством заинтересовались во всем мире. Среди людей, которые проводили встречи с Пироцким, был известный предприниматель Карл фон Сименс, впоследствии применивший опыт Пироцкого в Берлине.
Ледокол «Ермак». 1900-е гг.
Госаппарат
Чиновников в России было всегда намного меньше, чем в любой другой европейской стране. В середине ХIX в. на 1000 человек в России приходилось 2 чиновника против 4,1 в Англии и 4,8 во Франции. В органах общественного самоуправления было занято гораздо больше лиц, чем в госаппарате, но даже вместе взятых их было значительно меньше, чем в других странах: на 1910 г. во всех сферах управления в России было занято 6,2 человека на 1000, тогда как в Англии — 7,2, во Франции — 17,6, в Германии — 12,6, в США — 11,3.
Ни в одной другой стране на государственной службе не было таких льгот по образованию, как в России, и нигде столь большая доля образованных людей не находилась на государственной службе. Именно уровень образования служил важнейшим фактором, обеспечивавшим быстроту карьеры на государственной службе в России.
Чиновники Военного министерства 5 и 8 классов в парадной форме. Рисунок, 1863
Дипломатия
Во время царствования императрицы Екатерины II Россия первой в мире сформулировала принципы, которые впоследствии легли в основу международного морского права, существующего по сей день. В 1780 году Екатерина II разослала европейским правительствам Декларацию о вооруженном нейтралитете.
Декларация защищала свободу торговли нейтральных держав с портами враждующих государств и свободный провоз на нейтральных судах любых грузов, за исключением военной контрабанды, то есть оружия и снаряжения.
В 1898 г. российский император Николай II стал первым в мире главой государства, который официально обратился к правительствам Европы с предложениями подписать соглашения о сохранении всеобщего мира и установлении пределов постоянного роста вооружений. По инициативе русского императора и при его поддержке в 1899 г. в Гааге прошла Первая всемирная конференция мира, после которой был учрежден Постоянный арбитражный суд в Гааге. Все эти события положили начало созданию в будущем Лиги Наций и ООН.
Культура
В начале ХХ века спрос на книги стал расти лавинообразно. Реформы сделали свое дело. В русском обществе отныне ценилась европейская образованность. Огромную роль стала играть литература. В 1908 году Россия вышла на третье место в мире по количеству издаваемых книг. Ее опережали лишь Германия и Япония. А ведь еще какихто десять лет назад, по результатам переписи населения, лишь каждый пятый россиянин умел читать и писать. Это был гигантский скачок вперед.
Русская классическая литература XIX — начала XX веков держит первенство в мире по многим показателям. Ф. М. Достоевский является самым читаемым в мире писателем из числа классиков. Роман Льва Толстого «Анна Каренина» и сегодня остается самым читаемым на Западе романом и излюбленным объектом экранизации.
По частоте постановок на мировой сцене А. П. Чехов уступает лишь Шекспиру.
Документальные кинематографические съемки, запечатлевшие торжества в честь коронации Николая II в 1894 году, признаны первым в мире фильмом-репортажем, который положил начало российской и мировой кинодокументалистики.
Религия
В царствование императора Николая II Русской Церковью было канонизировано больше святых, чем в предшествовавшие 170 лет, что стало следствием личного благочестия государя, его желания возродить союз православной Церкви и православного самодержавного государства, а также уважения к широкому народному почитанию таких подвижников благочестия, как преп. Серафим Саровский, благ. кн. Анна Кашинская, свт. Иоасаф Белгородский, сщмч. Ермоген, Патриарх Московский и всея Руси.
Прославление святителя Иоасафа Белгородского. 1911. Фото С. М. Прокудина-Горского.
Во время царствования Дома Романовых Россия была самой большой восточнохристианской страной в мире, а в XIX веке стала единственной защитницей Вселенского православия и народов, его исповедующих. Защита православных святынь Востока и «восточный вопрос» в целом становятся для России главными в ее христианской политике со второй половины XIX века.
Материал предоставлен Межрегиональной Общественной Организацией «Романовский Юбилей»
Символы царской власти: шапка Мономаха и держава
Династия Романовых и Церковь
Кем были Романовы по отношению к Русской Церкви?
400-летний юбилей приобретения царственности родом Романовых всколыхнул патриотические чувства и заставил вернуться к спорам, которые, казалось, давно стали достоянием академической истории. Кем были Романовы по отношению к Русской Церкви — благодетелями или же разрушителями? Чего больше принес Церкви Синодальный период — разумные реформы или необоснованные унижения?
Московское царство
Ранние Романовы — прежде всего рачительные хозяева. Все они — от Михаила Федоровича до царевны Софьи — были богобоязненны, «мнихолюбивы» и обожали паломнические поездки по древним обителям. Но «хозяйственная жилка» время от времени брала верх над благочестием.
Церковь обладала в ту пору полной автономией от государственного аппарата и владела обширными землями. Церковные владения давали колоссальные доходы, а у царской казны потребность в деньгах не иссякала. Их требовалось крайне много — после великого разорения смутных лет, в условиях многочисленных войн с Польшей, Швецией, Турцией и Крымским ханством. Поэтому с середины XVI столетия начинается настоящее «перетягивание каната» между монархами и главами Церкви.
На этой почве появился Монастырский приказ. Так называлось государственное учреждение, властно вмешивавшееся в финансовые, кадровые и судебные вопросы, которые раньше были исключительно внутрицерковным делом.
При государе Алексее Михайловиче Патриарх Никон, ненадолго превратившийся в могучую политическую фигуру, оказался в опале, а потом и в ссылке.
При государе Федоре Алексеевиче патриарх Иоаким едва отбил проект полной перестройки Церкви на основаниях, никак не соответствовавших давно устоявшемуся ее быту.
Но при всем самовластии, при всем желании ограничить богатство и независимость Церкви, первые монархи из рода Романовых оставались добрыми христианами. Они воспитаны были на старинном укладе жизни, какой царил в боярских вотчинах, на богомольности, на почтении к высшему духовенству. Они мыслили себя первейшими защитниками Церкви и Православия. А потому царствование первых четырех Романовых явилось довольно благополучным временем для Церкви.
Совсем другая эпоха настала, когда исчезло Московское царство и на его месте возникла Российская империя. «Петербургская держава» по духу оказалась намного секулярнее Допетровской Руси. Она гораздо больше власти давала государственному аппарату и гораздо меньше автономии — Церкви.
Тяготы Синодальной эпохи
Тяжелее всего Русской Церкви приходилось в XVIII веке. Это черный период ее истории.
Среди российских монархов того времени были и ни во что не верующие люди, и те, кто воспитывался в протестантской среде, а потому не очень понимал, например, зачем нужно монашество, и те, кто, при личной преданности Православию, не видел нужды церемониться с духовенством.
Наша знать, двор и верхушка дворянства стремительно набирались западной культуры. Вместе с нею приобреталось скептическое отношение к Церкви и взгляд на православную догматику как на «варварство», примитивизм. К давлению на Церковь сверху добавлялось давление снизу: не утихала ожесточенная борьба со старообрядчеством, возникали всё новые тяжелые секты. Простонародье с головой уходило в безобразные выдумки какого-нибудь самозваного «духовного учителя» и принималось травить местных священников.
А бороться с грубыми домыслами мрачных сектантов и утонченной критикой вельможных атеистов силой живой полемики было до крайности трудно: духовное просвещение стояло близ точки замерзания. Русская духовная школа, да и Академия первой половины XVIII века встали на фундамент провинциального малороссийского образования. Это значит, что учебный процесс там основывался, главным образом, на знании латыни и западной схоластики. Притом последняя в богословии самой Европы уже уходила в прошлое.
Допетровская Русь создала и собственную духовную школу, и собственную Академию, где учащиеся приобретали универсальное славяногреколатинское образование. При Петре I и его ближайших преемниках обучение нашего духовенства сделало шаг назад. По словам протоиерея Георгия Флоровского, «…от славянского языка почти что отвыкали в этой латинской школе — ведь даже тексты Писания на уроках чаще приводились на латыни. Грамматика, риторика и пиитика изучались латинские <…> российская риторика присовокупляется к ним <…> поздно. И не трудно понять потому, что и родители с таким недоверием отсылали детей “в эту проклятую семинарию на муку”, а дети предпочитали попасть хоть в острог, лишь бы избыть этой ученой службы. Ибо создавалось гнетущее впечатление, что в этой нововводной школе меняют если еще и не веру, то национальность…».
Весьма долго наши государи прикладывали ничтожно мало усилий для защиты Церкви. А вот обижали ее часто.
При Петре I Русская Церковь стала частью государственной машины. С 1721 года она лишилась духовного главы — Патриарха. Церковным организмом теперь правил Синод — фактически «коллегия по делам веры», госучреждение. Надзирал за его деятельностью оберпрокурор (светский чиновник). Порой он назначался из персон, бесконечно далеких не только от православия, а и от любой разновидности христианства. Пять лет оберпрокурором числился крупный и весьма энергичный масон Иван Иванович Мелиссино (1763–1768). Потом еще шесть лет оберпрокурором состоял Петр Петрович Чебышев — не только масон, но еще и открытый проповедник безбожия (1768–1774). Позднее, при Александре I, в оберпрокуроры был поставлен князь Александр Николаевич Голицын, по отзывам современников, — «веселый эротоман» и сторонник идеи «универсального христианства».
Церкви навязали «Духовный регламент» с «прибавлениями», построенный в очень значительной степени на опыте протестантизма и мало связанный с живой церковной практикой Православия. Как пишет тот же отец Георгий Флоровский, «в “Регламенте” много желчи. Это книга злая и злобная. В ней слишком много брезгливости и презрения… и чувствуется в нем болезненная страсть разорвать с прошлым — и не только отвалить от старого берега, но еще и сломать самый берег за собою, чтобы и другой кто не надумал вернуться». Крушащим молотом прошелся «Духовный регламент» по Русской Церкви. Не разбирая пользы и вреда, он обрушивался на всё, что устоялось, словно задачей его было привести Церковь в состояние руины, а потом на ее месте построить новую Церковь. Но если по части разрушения «Духовный регламент» оказался эффективен, то созидательные его функции получили самое незначительное применение.
Более века русское иночество находилось в состоянии упадка.
Петр I запретил учреждать новые монастыри, строить скиты, постригать во инокини женщин моложе 50 лет, ограничил количество монахов произвольными штатами.
При Анне Иоанновне издевательство над русским монашеством продолжалось. Обители «вычищались» от «лишних» иноков, дабы у правительства появились новые работники на рудниках и новые солдаты. По закону запрещалось постригать во иночество кого-либо, кроме вдовых священников.
Словами историка Церкви протоиерея Владислава Цыпина, «…в результате этих гонений число монашествующих сократилось почти вдвое: в 1724 г. в монастырях насчитывалось 25.207 монахов и монахинь вместе с послушниками и послушницами, а в конце бироновщины в них осталось лишь 14.282 насельника… В 1740 г., после смерти царицы Анны, Синод докладывал регентше (Анне Леопольдовне. — Д.В.), что одни монастыри стоят совсем пустые, а в других остались только дряхлые старики и некому совершать богослужение, что множество настоятелей взято под стражу и управление монастырское в плачевном состоянии, что вся жизнь монастырей в крайнем расстройстве». Процесс сокращения иночества несколько затормозился, но остановить его не удавалось.
К началу 1760-х по всем обителям числилось уже около 11.000 монашествующих.
Главнейшее доверенное лицо Петра I по церковным делам, Феофан Прокопович, устраивал гонения на своих противников. В годы правления Анны Иоанновны он провел несколько «архиерейских процессов». Те, кто ему не угодил, лишались сана, подвергались побоям, пыткам, ссылке и тюремному заключению. Церковь стонала от его дикого, необузданного деспотизма. Но два монарших покровителя Феофана Прокоповича — Петр I и царица Анна — вечно вставали на сторону этого тирана.
Екатерина II отобрала у храмов и монастырей землю. Без малого 600 обителей предполагалось упразднить, и, действительно, в итоге екатерининской реформы множество обителей просто исчезли, оставшись без источников пропитания.
На заре XVIII века в России было 1200 обителей. Их число сокращалось стремительно. К середине 1760-х у нас осталось 536 обителей. Из них содержание от государства получали 226, а прочим 310 позволялось влачить существование на пожертвования. К началу XIX века общее число монастырей уменьшилось приблизительно до 450.
Можно констатировать: XVIII век — время, когда правящая династия усвоила в отношении Церкви чудовищную бесцеремонность как норму, как нечто само собой разумеющееся.
В XIX столетии дела русского духовенства несколько выправились, но случались времена, когда оно, волей очередного государя, оказывалась на дне тяжелого унижения. Так, «просвещенный» император Александр II, творец «великих реформ», закрыл около двух тысяч приходов, и общее число русских дьяконов уменьшил на треть.
Чья вина в том, что наша иерархия и наше монашество перестали видеть в государях своих защитников и покровителей? — Нескольких венценосных особ, совершенно не желавших для себя такой роли.
В свою очередь, и сама монархия более не имела в духовенстве столь прочной опоры, каковой оно служило для нее в допетровские времена. Не это ли роковым образом сказалось на судьбе царствующего дома в 1917 году?
«Светлые полосы»
Столь многие примеры утеснения Церкви со стороны Романовых могут создать впечатление какой-то жуткой, растянутой на три столетия катастрофы. Будто государи Романовы беспрерывно проводили одну линию в политике: подавлять церковный организм, отбирать у него ресурсы для самостоятельного существования, лишать его всякой обороны от идейных нападок извне.
Впечатление это будет совершенно ложным. Да, Московский дом Рюриковичей проявлял к Русской Церкви больше заботы и почтения, нежели династия Романовых. Но это — если рассматривать нашу историю громадными периодами. Если сравнивать три столетия господства Рюриковичей на московском престоле и три столетия царствования Романовых. Оставив в стороне столь крупный масштаб, вникнув в подробности, нетрудно разглядеть: очень многое зависело от личности монарха. Не от умонастроения всего царственного рода, не от каких-то семейных традиций, а от конкретной личности. Персональная религиозность государя и его политические устремления порой оказывались решающим земным фактором для судеб Православия в нашей стране. А среди Романовых были и государи благочестивые, были и те, кто стал для Церкви истинным благодетелем. Время от времени разорение духовенства сменялось большими пожертвованиями со стороны монаршей особы, прессинг — милостью, а религиозная индифферентность правителя — горячей верой. Всё было неровно, чересполосно при этой династии…
При Михаиле Федоровиче Церковь процветала. Его отец, сам большой боярин из рода Романовых, под именем Филарета полтора десятилетия занимал патриаршую кафедру. Он очень многое сделал для восстановления разрушенных Смутою храмов, ублаготворения разоренных монастырей, вывода всего церковного тела из состояния хаоса.
Алексей Михайлович одной рукою укрощал Патриарха Никона, а другой нескудно жертвовал на нужды Церкви.
С детства и до самой смерти он вел себя как в высшей степени благочестивый человек.
Императрица Елизавета Петровна, набожная женщина, из христианских побуждений отказалась от смертной казни. Она, что называется, «ослабила гайки», до предела закрученные ее отцом и Анной Иоанновной. Церковь вздохнула чуть свободнее…
При Николае I из церковного управления был вычищен масонский дух, так много испортивший во второй половине XVIII — начале XIX столетия. Тогда же правительство позволило монастырям приобретать большие участки ненаселенной земли. Николай Павлович — первый русский монарх после Петра I, в царствование которого возобновился устойчивый рост монашества.
Церковное возрождение
В годы правления императора Александра III началось настоящее возрождение Православия. Все тринадцать лет своего царствования он покровительствовал Церкви и сделал для ее блага исключительно много. Архиепископ Херсонский Никанор (Бровкович) высказался о религиозном чувстве Александровской поры с большой теплотой: «Это что-то новое, новое веяние, какое-то возрождение русского духа, религиозного духа. Надолго ли, не знаю… Чувствовалось, что это новое веяние — нового царствования…»
Обнищавшее донельзя православное духовенство получило от правительства вспомоществование, несколько поправившее его дела. Одна за другой выходили «народные книжки», разъяснявшие простым людям христианский этический идеал. Архиереи начали обсуждать церковные проблемы на «окружных соборах».
А соборов, надо отметить, не случалось с времен Петра I… Церковь, тяжело переживавшая эпоху нигилизма, воинствующего атеизма, которые бушевали у нас в 60-х и 70-х годах XIX века, наконец-то ощутила сочувствие власти на своей стороне, готовность власти помочь, защитить.
При том же Александре III велось обширное церковное строительство. На него щедро выделяла средства казна.
В какойто степени православное возрождение продолжалось и при следующем монархе — Николае II. Правда, это глубинное движение наталкивалось и на мощное противодействие революционных сил, и на буйный оккультизм интеллигенции, и даже на то, что в самóм царствующем доме, среди близких родственников императора, стало модным заигрывать с восточной эзотерикой. Но все же оно не остановилось, и если при Александре III в судьбе Церкви наступил март, началось таяние снегов, пошел ледоход, то последнее царствование — апрель для русского Православия, солнышко пригревало, трава полезла из отмерзающей земли…
Жаль, мая не дал Бог.
При Николае II появилось около 300 новых монастырей.
Церковь подступилась к императору с ходатайством о возобновлении патриаршества. Николай II отнесся к этому положительно и позволил открыть «Предсоборное совещание». Ему вменялось в обязанность подготовить большой Поместный собор Русской церкви, где вопрос о возвращении патриаршества решился бы окончательно.
Работа предсоборного органа дважды прерывалась, и, в конце концов, накрепко «заперла» ее Первая мировая война. Лишь после свержения Николая II с престола, в 1917-м, Поместный собор всетаки начал свои труды и, среди прочего, восстановил древний патриарший сан. Положа руку на сердце, разве произошло бы это без громадной подготовительной работы, которая совершалась по воле императора?
В начале XVIII века установилась норма: если Церковь считала кого-либо достойным канонизации, то окончательное решение принимал Синод, а утверждал его император. И за всё столетие только две персоны удостоились причисления к лику святых… Николай II унаследовал трон в 1894 году. На протяжении почти целого века — до начала его правления — Церковь смогла провести канонизацию еще трижды.
А за двадцать лет царствования этого благожелательного к Православию государя появилось семь новых святых!
Среди них есть личности, о святости которых говорили очень давно, однако «административная проблема» до крайности затрудняла канонизацию. Так, например, в 1908 году восстановилось древнее почитание святой Анны Кашинской, супруги святого Михаила Тверского, пострадавшего за свой народ в Орде. В 1913 году был канонизирован Патриарх Гермоген, принявший от польских захватчиков и русских изменников мучения за веру.
Порой, при сомнениях и колебаниях Синода, воля монарха ускоряла, а то и прямо решала дело. В 1903 году удостоился прославления великий чудотворец Серафим Саровский. Государь проявил горячее желание завершить долгий процесс его канонизации положительно. Более того, он лично присутствовал на церковных торжествах, связанных с причислением Серафима Саровского к лику святых. В дневнике императора сохранилась памятная запись о тех днях: «Впечатление было потрясающее, видеть, как народ и в особенности больные, калеки и несчастные относились к крестному ходу. Очень торжественная минута была, когда началось прославление и затем прикладывание к мощам. Ушли из собора после этого, простояв три часа за всенощной».
С большим почтением относился Николай II к знаменитому духовному пастырю Иоанну Кронштадтскому, канонизированному позднее, в 1990 году. Памятником этому почтительному чувству стали слова царя, прозвучавшие вскоре после кончины Иоанна Кронштадтского: «Неисповедимому Промыслу Божию было угодно, чтобы угас великий светильник Церкви Христовой и молитвенник земли Русской, всенародно чтимый пастырь и праведник…»
А сам святой Иоанн за несколько лет до смерти сказал о Николае II: «Царь у нас праведной и благочестивой жизни. Богом послан ему тяжёлый крест страданий как своему избраннику и любимому чаду». Пророческие слова.
Последнему государю российскому еще предстояло принять вместе с семьей горчайший крест; Николай II нес его достойно, как добрый христианин, вплоть до последнего срока…
Слишком краткой была золотая пора Русской Церкви. Она подготовила фундаментальный поворот к восстановлению веры в правах главной составляющей всей духовной жизни народа. У монархии и Церкви появилась перспектива доброго соработничества, как это было в допетровскую эпоху. Но… ресурсов для такого поворота оказалось заготовлено недостаточно. Требовалось переломить страшное духовное закоснение нашего образованного класса, обернуть вспять безбожие, постепенно распространяющееся вниз, в народную толщу, и сделать это в условиях двух гибельно тяжелых войн. И у нашей Церкви, у русского Православия, едва-едва начавших оживать от казенного окостенения при двух последних государях, просто не хватило сил. Если бы не Первая мировая, возможно, хватило бы.
Во всяком случае, между Романовыми и Церковью на закате времени, отпущенного династии, возникли принципиально новые отношения. Идеал христианского государя начал возвращаться в политическую реальность.
Между монархией и духовенством открылся доброжелательный диалог. Правящие особы повернулись к Православию и показали свою преданность ему.
Остается лишь сожалеть, что этот христианский ренессанс в России был убит чудовищем революции. И… надеяться, что ныне, после семидесятилетней паузы, он всетаки набрал ход и более не остановится.
Дмитрий Володихин
«Важно быть благодарными потомками…»
Интервью с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом
Какова роль династии Романовых в истории России? Как относиться к таким ярким, но и неоднозначным с точки зрения верующих представителям этой династии, как Петр I? В чем состоит подвиг последнего российского императора и его семьи? Нам посчастливилось получить ответы на эти вопросы у Предстоятеля Русской Православной Церкви, Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.
— Ваше Святейшество, что самое важное в той дате, которую мы отмечаем?
— Полагаю, что обращение к православной вере как основе жизни. Династия Романовых была призвана на Царство после одоления Cмуты, страшного разорения русской земли внутренними усобицами и иноземными вторжениями, когда государство и страну пришлось восстанавливать из руин. Но, при всем страшном опустошении, которое принесла Cмута, сохранялся фундамент и источник народной жизни — православная вера. Именно вера дала людям возможность выстоять и изгнать захватчиков, именно вера стояла за тем национальным согласием, которое было выражено в решении Земского Собора 1613 года избрать Михаила Феодоровича Романова на всероссийский престол.
Потому что за решением поставить свои частные интересы, личные или групповые, на второе место, всегда стоит сознание общности, которая перекрывает все сословные, региональные, клановые или семейные разделения. И в истории России — это именно православная вера. Люди вспомнили, что прежде всего они — православные, и это сознание дало им возможность совершить деяние поистине эпических масштабов.
— А какими Вам видятся результаты этого решения?
— Бывают ключевые, переломные моменты в истории страны или всего мира. Для нашей цивилизации это, в первую очередь, Крещение Руси. А на второе место можно поставить одоление Смуты и воцарение дома Романовых, потому что Россия оставалась последней православной державой, сохранявшей государственную независимость. Страна, казалось, обреченная на исчезновение, народ, которому, по-видимому, предстояло исчезнуть с лица земли, быть порабощенным, а потом и поглощенным более сильными, развитыми, воинственными соседями, отстоял свою независимость и воссоздал государство, ставшее впоследствии, за триста лет правления Романовых, одной из крупнейших мировых держав.
После завершения Смуты и избрания Михаила Федоровича на царство, а в особенности с приходом к власти государя Алексея Михайловича, Россия обрела второе дыхание, произошло огромное, колоссальное развитие национальной жизни, экономики, государственного строительства, освоения новых земель.
Огромные силы, жившие в нашем народе, развернулись, и московия превратилась в великое государство от моря и до моря, от океана до океана, с цветущей культурой и бурно развивающейся экономикой.
Из обычного мононационального государства с небольшим присутствием инославия и иных этносов Россия превратилась в огромную семью народов, соединенную народом русским и верой православной. Семью, в которой люди разных религий и национальностей чувствовали себя благополучно.
И еще — не было ни одного царя, который бы расточал земли; цари земли собирали. Отождествляя себя со своей страной и со своим народом, они старались умножать вверенное им Богом достояние. И народ отвечал им глубокой преданностью, которая не раз проявлялась в годы испытаний.
— Но стоит ли идеализировать Романовых? Все ли было так хорошо?
— Конечно, мы призваны трезво смотреть на нашу историю. Люди, которые творили ее, не были безупречны. У каждого человека, тем более у правителя, есть плюсы и минусы, которые оценивают современники и потомки, а историки тщательно исследуют в своих научных трудах, что человек сделал доброго, где поступил правильно, а в чем ошибся. То же самое делается и по отношению к любому представителю 400-летней династии Романовых.
Но здесь мне хотелось бы четко разделить два возможных подхода к истории. Существует трезвый, взвешенный подход — что произошло на самом деле, и какие уроки мы можем извлечь из этого. И существует подход идеологизированный, для которого любые исторические сведения интересны лишь постольку, поскольку их можно приспособить к продвижению определенных заранее принятых идеологических постулатов. Многие из нас помнят время, когда об эпохе Романовых в истории России было принято говорить не иначе, как о “проклятом царизме”, “тюрьме народов”, “свинцовых мерзостях” от которых нас, якобы, спасла революция. В действительности, если сравнивать государственную деятельность царей с деятельностью тех, кто затем разрушил великую Россию, разорвал ее, с деятельностью тех, кто в XX веке нанес огромный ущерб общенациональным интересам, то, несомненно, личности царей из династии Романовых представляются нам высоким и замечательным образцом заботы о государстве и о народе.
Негативный, большевистский по происхождению взгляд на историю России подхватывается теми, кого не устраивает историческая и, прежде всего, духовная идентичность нашей страны, кто хотел бы представить всю ее историю как череду провалов и преступлений, так, чтобы нынешнее поколение, особенно молодые люди, не испытывали ни гордости за своих предков, ни благодарности за свое наследие, ни чувства долга по отношению к современникам и потомкам. но ведь без благодарности к тому доброму, что было в прошлом, осознания своей общности с предками и потомками здоровое общество невозможно.
Бывает и другая ошибка — люди, совершенно справедливо отвергающие такой подход, впадают в безудержную идеализацию этого периода нашей истории. это тоже неверно — мы не должны пропускать уроков истории, в том числе, ее горьких уроков.
— То есть, мы должны отвергнуть и “очернительский”, и “идеализирующий” подходы?
— Полагаю, мы должны искать правду — и историческую, и нравственную. Когда мы оцениваем деятельность государя и любого масштабного государственного деятеля, то ведь в первую очередь смотрим на результаты: что было сделано для страны, для народа, для развития общества; но личные качества часто находятся в тени.
Нужно сказать, что среди Романовых не было ни одного святого, кроме последнего царя, который был прославлен в лике святых не как государственный деятель, не как полководец, не как политический лидер, а как страстотерпец. Поэтому, говоря о династии Романовых, мы не должны забывать и о том общекультурном фоне, на котором развивалась их деятельность. И вот в этом общекультурном фоне не все было благополучно. Мы знаем, как тлетворно влияло многое на жизнь нашего народа в XVIII веке — несомненно, при попустительстве тех же государей, которые сами оказывались увлечены духом этого времени. Были проблемы и в веке XIX. Поэтому, при всем уважении, которое Церковь всегда испытывала к государственной власти, в соответствии с евангельскими наказами, все же нужно отметить, что существовала определенная дистанция между духовной жизнью народа и духовной жизнью нашей аристократии.
Иногда сверху, силой, предпринимались попытки навязать России неорганичные для нее установления, образ мышления и культуры, который казался части аристократии “европейским” и “прогрессивным”.
Поэтому бывает трудно давать какие-то однозначные оценки. Возьмем, например, такую великую фигуру, как Петр I. Его заслуги как правителя несомненны — благодаря его победе в Северной Войне Россия вышла на мировую арену сильным, независимым государством, он укрепил армию, флот, развивал промышленность и торговлю…
Но Петр I, оглядываясь на протестантские страны северной Европы, импортировал модель церковногосударственных отношений, сложившуюся на Западе в ходе Реформации, когда Церковь была подчинена светской власти, сделана частью государственного механизма. Кстати, впоследствии, революция возможно потому так сильно ударила по Церкви, что в сознании многих людей Церковь отождествлялась с властью, воспринималась как ее инструмент… При Петре Патриаршество было ликвидировано, Православная Церковь стала «ведомством православного исповедания».
Петр ввел в России то, что ей не было свойственно, — он ввел модель западноевропейского абсолютизма. Такого в России еще не было. Власть русского царя всегда уравновешивалась — боярской думой, церковью. Люди могли сказать царю: ты не прав. у народа через определенные способы выражения общественного мнения была такая возможность.
Я знаю, что в нашем российском обществе существует некий особенный пиетет по отношению к Петру I. Я не оспариваю многого из того, что Петр сделал. Но он совершил и нечто очень опасное для страны: привил на нашу, в общем, не предрасположенную к этому почву культурную основу западного абсолютизма. И Церковь потеряла свою независимость. А потом, когда произошла революция, речь шла уже не о модели церковногосударственных отношений, не о независимости Церкви, а о выживании.
— Но ведь Петр открыл Россию для Европейского просвещения…
— Это не совсем так. Кроме того, в некоторых отношениях русские проявляли куда большую просвещенность. Вспомним, например, Государя Александра I, победителя Наполеона. Когда французские войска, несшие на Русь “просвещение и передовые идеи”, находились в Москве, они разрушали все, что могли, оскверняли храмы, и даже, уходя, взорвали Московский Кремль.
И вот, войдя в Париж, великодушный государь император Александр приказал ничего не трогать, ничего не разрушать в столице Франции, не мстить. Поэтому его встречали с радостью, как освободителя.
Или вспомним реформы императора Александра II. Примерно в те же годы отменили рабство в США — и как: с опустошительной гражданской войной, с морем крови. А в России очень глубокие, коренные преобразования прошли мирно. Одной из причин этого было то, что государь ориентировался на национальную традицию. Модернизация национального масштаба не была связана с механическим копированием чужого опыта государственного управления, социального устройства и технического оснащения, но осуществлялась с опорой на нравственные нормы, духовную и культурную традицию народа. Это был удачный опыт гармонизации новаторства и традиции, государственнического мышления и полной преданности промыслу Божиему.
И этот государь был убит террористами — так уже тогда проявилось противостояние между теми, кто искал продуманных реформ, которые бы органически вырастали из всего предыдущего опыта страны, и теми, кто хотел резкого переворота, разрыва с исторической Россией.
Освящение закладного камня в основание храма Державной иконы Божией Матери в монастыре Царственных страстотерпцев на Ганиной Яме. Май 2013
— Правление династии Романовых завершилось страшной катастрофой, последний император был злодейски убит вместе со своей семьей… Как бы Вы охарактеризовали личность Николая II?
— Николай II много сделал для России; за время его царствования значительно вырос уровень благосостояния людей, в значительной мере был решен земельный вопрос, как известно, ключевой для России, появились зажиточные крестьяне, стремительно развивалась промышленность и железнодорожный транспорт, стали появляться высококвалифицированные зажиточные рабочие, распространялись образование, наука, модернизировалась армия. Конечно, были ошибки и просчеты в государственном управлении, что признавал позже и сам государь…
Но, говоря о царе-страстотерпце, мы в первую очередь вспоминаем его кончину, которая была отмечена великим мужеством, способностью не ожесточиться даже в тот момент, когда его вели на казнь. Своей смертью государь засвидетельствовал ту силу духа, которой обладал и которая для всех нас является примером. И потому царь, и семья его прославлены в лике страстотерпцев, то есть тех, кто достойно встречает страх смерти, как и тех, кто достойно способен встретить любые жизненные невзгоды. Подобно святому Иову Многострадальному, в день памяти которого государь родился, Государь и его семья показали пример исповедания веры перед лицом страданий.
Царская семья сохранила веру и преданность Господу. Никакого ропота — ни на Бога, ни на гонителей. То, что мы знаем о последних днях жизни этой семьи, поражает подлинно христианским отношением к скорбям, к оскорблениям и к смерти. Они простили своих гонителей и убийц. В подвале Ипатьевского дома они должны были уйти в небытие, о них никто не должен был вспоминать, поэтому даже прах их хотели уничтожить… Но переформатировать Россию под требования революционной идеологии не получилось, хотя результаты такой попытки оказались просто страшными.
И сегодня от нас иногда хотят, чтобы мы разорвали с нашим прошлым ради чьих-то представлений о светлом будущем. Но мы уже знаем, что все обещания светлого будущего, которое надо купить ценой отречения от прошлого, оборачиваются порой трагедией. Поэтому нам так важно быть благодарными потомками, помнить и чтить наших предков — в том числе наших государей из династии Романовых.
Фото Предоставлены пресс-службой Патриарха Московского и всея Руси.
ОТ ИЗДАТЕЛЯ
«Фома» — православный журнал для сомневающихся — был основан в 1996 году и прошел путь от черно-белого альманаха до ежемесячного культурно-просветительского издания. Наша основная миссия — рассказ о православной вере и Церкви в жизни современного человека и общества. Мы стремимся обращаться лично к каждому читателю и быть интересными разным людям независимо от их религиозных, политических и иных взглядов.
«Фома» не является официальным изданием Русской Православной Церкви. В тоже время мы активно сотрудничаем с представителями духовенства и различными церковными структурами. Журналу присвоен гриф «Одобрено Синодальным информационным отделом Русской Православной Церкви».
Если Вам понравилась эта книга — поддержите нас!
