Представляем версию 165-го номера православного журнала "ФОМА" для электронных книг и программ чтения книг в форматах ePUB и FB2 на мобильных устройствах. 

Номер издан с сокращениями.

ВНИМАНИЕ! Полный выпуск этого номера доступен в приложении Журнал "ФОМА" в AppStore и GooglePlay, а также вы можете получить его оформив редакционную подписку на оригинальное бумажное издание.

ИД "ФОМА" 

2017 г.

(С)

ОГЛАВЛЕНИЕ

КОЛОНКА ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Владимир Легойда. Пост – время веселое?

ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА

Александр Тимофеевский. Больше крокодила

ВОПРОС НОМЕРА: Церковь и магия

Александр Ткаченко. Теория заговоров

Протоиерей Павел Великанов. Сглаз долой!

Патриарх Кирилл. Молитвы не «работают» автоматически

ВЕРА

Игумен Дамаскин (Орловский). Cвященномученик Николай (Родимов)

Священник Стивен Фриман. Иди и живи

КУЛЬТУРА

Тимофей Китнис. Леонардо да Винчи: «Поклонение волхвов»

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

 КОЛОНКА ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Пост – время веселое? 

 

 ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА

Ты значил все в моей судьбе.

Потом пришла война, разруха,

И долго-долго о Тебе

Ни слуху не было, ни духу.

И через много-много лет

Твой голос вновь меня встревожил.

Всю ночь читал я Твой Завет

И как от обморока ожил...

…Дни мои измерены, а ноченьки долги.

Снятся мне измены, предательства, долги.

О, как же это надо, чтоб небосвод — 

разверст,

Чтоб пасть ничком под градом в меня 

летящих звезд,

Назвать Тебя по имени и волю дать слезам.

Прости меня, прости меня, за что — Ты знаешь сам.

Я изменил любимой, я изменил себе,

И желтым одуванчикам на склоне 

горы лиловой,

Где даже в полдень со дна глубокой шахты

Виднелась звездочка. Которая измена горше, 

И сам не знаю. Прости мне, Господи!

Прости меня, о Боже, забудь про все на миг! 

О, как же я ничтожен, о, как же Ты велик! 

Ты был со мною рядом и подавал мне знак. 

Я знал всегда, что надо, но делал все не так… 

… Время заутренней светлой. 

Я в платьице белом.

В час необычный выходим. 

На улице людно.

Светятся окна домов в трепетном ожиданье. 

Небо торжественно звездно. И близко. 

Так близко!

Не звон колоколов, над всей Россией 

трезвонивших, благовестивших нам,

не праздничный, весь озаренный храм

оставит в сердце свет неугасимый, 

не ликованье хоров: Он воскрес! — 

а таинство приближенных небес, 

созвездий дышащих… Их славословью 

внемлю 

в Святую Ночь, объемлющую землю. 

Так радостно...

ВОПРОС НОМЕРА

Вопрос читателя

на e-mail: vopros@foma.ru

Скажите, почему Церковь запрещает магию, если это работает? Недавно услышал, как один священник предупредил своих прихожан об опасности лечения заговорами и особыми молитвами. Меня это всегда удивляет. Никак не пойму, что здесь противного Богу, если людям это реально помогает избавиться от боли? Почему Церковь признает целителей слугами дьявола, и чем тогда они отличаются от блаженной Матроны, от старцев, от священников, по молитвам которых тоже часто происходят чудеса? Это что, у церковных целителей конкуренция такая с их «несистемными коллегами»? 

И что плохого, например, в безобидных гаданиях, которые никакого физического вреда причинить не могут? Мне кажется, кто-то из отцов Церкви (возможно, следуя своей гордыне) просто сказал когда-то, что целительство, гадание, всякая другая магия — это проявление темных сил, а люди восприняли это за истину, слепо следуя «установленным правилам» Церкви.

С уважением, Николай, 

Псковская обл.

Отвечает 

Александр Ткаченко

Самый короткий ответ на это, дорогой Николай, мог бы быть таким: потому Церковь и запрещает магию, что неназванное в Вашем вопросе «это» действительно работает. А вот о том, что же оно такое — это самое «это», сейчас самое время поговорить более подробно. 

Для человека непосвященного магия — некий аналог употребляемого в кибернетике понятия «черный ящик». Так там называют некое устройство в схеме, принцип действия которого неизвестен. Известно лишь, что сигнал, пройдя через него, меняет свои характеристики на выходе. Что происходит при этом внутри «черного ящика», не имеет значения. Ну, например, нужно специалистам протестировать работу автоматической телефонной станции. Для этого они не станут скрупулезно проверять все блоки и схемы сложнейшего устройства, а просто прозвонят все линии. Есть сигнал на выходе — значит, устройство работает. А все, что между сигналами на входе и выходе, — это как раз и есть тот самый «черный ящик». 

ТЕОРИЯ ЗАГОВОРОВ

В черном ящике черти водятся

Метод «черного ящика» мы ежедневно используем и в своей обыденной жизни, как ни неожиданно это прозвучит. Ну вот, например, заболела у человека голова. Что он делает? Правильно — глотает таблетку, скажем, анальгина (сигнал на входе в систему). Через некоторое время голова болеть перестает (сигнал на выходе). Что происходит внутри организма после попадания в него маленькой таблетки, человека обычно совсем не интересует. Ему важно лишь, чтобы прошла головная боль. 

Но что будет, если вместо приема таблетки анальгина он сделает себе укол сильнодействующего наркотического вещества, например, морфия? С точки зрения работы «черного ящика» ничего не изменится: на входе — лекарство, на выходе — результат в виде избавления от страданий. Значит, «это» работает. Но через некоторое время пользования опийным препаратом у человека неизбежно возникнут проблемы куда более серьезные, чем обычная головная боль. 

Поэтому морфий, как и ряд других наркотических средств, является препаратом строгого учета и выдается исключительно по рецептам, которые потом еще и проверяют по три раза в аптеках при выдаче.

 А врачи, давно уже уставшие от подобных предупреждений, вновь и вновь категорически запрещают заниматься самолечением, зная, к каким печальным последствиям может привести на практике озвученный Вами принцип «но ведь это же работает». Да, оно работает. Только если ты не знаешь — как и почему, ты всегда находишься в зоне риска. Иногда — смертельного. 

Магия с этой точки зрения — типичный «черный ящик»: распухла у человека щека, врачи лечили-лечили, да что-то никак у них не получается. Отправился он на прием к «целительнице». Та поводила руками у него перед лицом, пошептала непонятные слова, побрызгала на больную щеку «свяченой водой». И наутро опухоли — как не бывало! Вот что это было? Каков принцип такого лечения? Что лежит в его основе? А человеку это и не интересно вовсе. Он рад без памяти, что болячка прошла. 

Так вот, Николай, своим членам Церковь строго-настрого запрещает подобные способы лечения именно потому, что методы эти работают, но суть их работы сами «целители» объясняют очень туманно или никак не объясняют вообще. В общем, как уже было сказано, — типичный «черный ящик». 

Но поскольку речь здесь идет уже не об электричестве или фармакологии, а о «духовных энергиях» и «тонких биополях», вполне может оказаться, что внутри этого «черного ящика» сидит самый обыкновенный бес. Да-да, тот самый — падший ангел. Злой дух, ставший врагом Бога и убийцей людей. 

А может быть, и нет, как пишете Вы, Николай. Может, это всего лишь такой странный феномен, индивидуальная способность отдельно взятого человека, непознанные возможности нашей природы и т. д. и т. п. Да, все может быть. Теоретически. Ну и что же теперь делать? Поиграть в «русскую рулетку» на собственное спасение? 

Это ведь практически хрестоматийный выбор сапера: красный проводок разрезать на бомбе или синий? Угадал — твое счастье. Ошибешься — даже хоронить нечего будет. 

Только в духовном смысле саперу все же проще. Если он, спасая людей, погибнет (то есть, говоря языком Евангелия, — отдаст жизнь за други своя), на том свете его ангелы встретят и Господь скажет: «Все, что ты для малых сих сделал — для Меня сделал. Приди, благословенный Отца Моего, наследуй Царство, тебе уготованное». 

А вот клиент магических салонов может прожить на этом свете долго, благодаря усилиям своих «целителей». Но после смерти он наконец воочию увидит, кто же на самом деле стоял за этими его удивительными и непонятными исцелениями. И лишь тогда поймет, что такое настоящее счастье. Но будет уже поздно. Потому что демон из «черного ящика» ничего не делает для людей, не взяв за это свою долю платы за оказанные «услуги». Предоставив ему (пускай и неосознанно) свое тело для исцеления, человек по сути заключил со злым духом сделку и подчинил свою душу его воле. Вся жизнь его с этого момента проходила под неусыпным «патронажем» существа, единственной целью которого является вечная гибель души своего «подопечного». Вот с ним-то и ждет такого несчастного человека встреча. Страшно даже представить, каково это — оказаться после смерти в обществе демона-губителя. А ведь начиналось все с какого-то пустяка — распухшей щеки…

Хотя, безусловно, Бог, бесы, ангелы — все это постигается лишь верой, их существование невозможно доказать рационально. Но зато, как говорил Паскаль, можно провести мысленный эксперимент: «Если Бога нет, а я в Него верю, я ничего не теряю. Но если Бог есть, а я в Него не верю, я теряю всё». 

Карма и карманники

Вот от этой потери всего и предостерегает Церковь своих членов даже в тех случаях, когда «целители» не просто шарлатаны, а действительно имеют обширную и в некоторых случаях вполне успешную практику. Но отнюдь не из соображений конкуренции делает это Церковь. Святитель Иоанн Златоуст писал: «Пусть будем мы больны, лучше остаться больными, чем для освобождения от болезни впасть в нечестие (прибегая к заговорам). Демон, если и уврачует, больше повредит, чем принесет пользы. Доставит пользу телу, которое спустя немного непременно умрет и сгниет, а повредит бессмертной душе. Если иногда по попущению Божию и исцеляют демоны (через ворожбу), то такое исцеление бывает для испытания верных христиан. Не потому чтобы Бог не знал их верности, но чтобы научились не принимать от демонов даже исцеления». 

Как видите, Николай, ни о каком «переделе рынка» с нецерковными целителями тут даже речи не идет. «Лучше остаться нам больными…» — вот и вся конкуренция. 

Да, в Церкви всегда были люди, которым Господь подает дар исцеления болезней. Но отличить их от магов очень легко по одному, самому главному, признаку: они никогда не приписывают совершаемые исцеления себе, своим паранормальным способностям, своим связям с «тонким миром». Во все времена они в полный голос проповедовали, что истинным целителем души и тела является один только Господь наш Иисус Христос, сотворивший человека и потому способный исцелить любую его болезнь. И молитвы об исцелении они тоже обращали к Нему, к Божьей Матери, к святым угодникам Божьим. 

Еще один важный момент: святые целители всегда были людьми церковными. Либо это были епископы, священники, диаконы. Либо — благочестивые миряне, постоянно молящиеся в храме, не пропускающие ни одного богослужения, часто исповедующиеся и причащающиеся Святых Христовых Тайн. Чего никак нельзя сказать о «потомственных магах-целителях в шестом поколении». Да, маги тоже могут называть себя «православными», могут обвешать себя крестами с головы до пят, сделать иконостас из каждой стены в кабинете, где ведут прием, повесить перед иконами лампадки и возжигать ладан во время своих магических сеансов. Но ходят ли они в церковь? Как часто исповедуются и причащаются? Кто у них духовник? Благословил ли он их на такое «целительство»? На эти простые вопросы у мага не будет простых ответов. Хотя за благословением они, вполне возможно, и обращались. Но вот получить его они совершенно точно не могли. Так, священник Даниил Сысоев описывает случай из своей практики, когда за подобным благословением обратились к нему: 

«…Да, ко мне обращались за благословением на занятия так называемой народной медициной. Нередко это тоже начинается со лжи. Сначала “благословите меня заниматься траволечением”. Ну, Церковь ничего против лечения травами не имеет. А вот дальше получался примерно такой диалог:

— И каким же образом вы будете лечить?

— Будем лечить травками. Но чтобы они лучше действовали, мы молитовку над ними прочитаем.

— А кто вам дал такое право: молитовки читать? И что это за “молитовки”?

— А на нас некие духовные силы нашли, ангел к нам пришел или святой.

— А вы уверены, что он пришел от Бога?

— Да как Вы можете думать, что ко мне не святой пришел?! 

Естественно, никакого благословения я таким людям не давал. Мне неизвестны случаи, когда священники давали бы такие благословения».

Ко всему этому можно еще добавить, что у обвешанных крестами и иконами магов целительство является лишь одним из видов оказываемых услуг, наряду с «надежным приворотом, снятием венца безбрачия, диагностикой кармы» и прочими видами колдовских мероприятий. Уже по одному такому прейскуранту легко можно увидеть за деятельностью подобных «целителей» те самые «черные ящики» с притаившимися в них до поры бесами. 

Настоящие чудотворцы

В церковных же исцелениях никаких «черных ящиков» с непонятным содержимым нет. Потому что тут все говорится открытым текстом: «Господи, приди и исцели болящего, если на это есть Твоя благая воля». Ведь может и так оказаться, что человеку действительно лучше бывает поболеть какое-то время. Конечно, Бог всех нас любит так сильно, что мы и представить себе этого не можем. Но эта любовь иногда и проявляет себя совсем не так, как мы это представляем. Если Бог видит, что человеку для спасения души полезнее поболеть, Он не станет его исцелять. И это будет самым настоящим проявлением любви к этому человеку. 

Поэтому церковные целители-чудотворцы никогда не обещали «стопроцентного результата», как это можно прочитать в рекламных объявлениях современных магов. Но уже если Бог через них действовал, это было несомненным свидетельством именно Божьего действия. Вот как описывает один из таких случаев Библия:

Петр и Иоанн шли вместе в храм в час молитвы девятый. И был человек, хромой от чрева матери его, которого носили и сажали каждый день при дверях храма, называемых Красными, просить милостыни у входящих в храм. Он, увидев Петра и Иоанна перед входом в храм, просил у них милостыни. Петр с Иоанном, всмотревшись в него, сказали: взгляни на нас. И он пристально смотрел на них, надеясь получить от них что-нибудь. Но Петр сказал: серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе: во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи. И, взяв его за правую руку, поднял; и вдруг укрепились его ступни и колени, и вскочив, стал, и начал ходить, и вошел с ними в храм, ходя и скача, и хваля Бога. И весь народ видел его ходящим и хвалящим Бога; и узнали его, что это был тот, который сидел у Красных дверей храма для милостыни; и исполнились ужаса и изумления от случившегося с ним (Деян 3:1–10).

Чтобы было понятнее: хромой от чрева матери — это значит, что человек был лишен возможности ходить от рождения. Он вообще никогда в жизни не ходил и даже не стоял на своих ногах. Ни телесная мускулатура, ни нервные проводящие пути, ни система рефлексов, ни соответствующие участки моторных зон коры больших полушарий — ничего из этого у человека не функционировало. Полная атрофия, никаких шансов на выздоровление. И вдруг не просто встает — вскакивает, прыгает от радости на внезапно укрепившихся ногах. Кого он при этом хвалит? Целителя? Нет, Бога, одно имя которого сотворило с ним такое удивительное чудо. А сам православный целитель спокойно идет дальше, чтобы проповедовать людям Евангелие. 

Вот, собственно, и все, что вкратце можно было бы сказать здесь о разнице между «целителями»-магами и святыми чудотворцами-христианами. 

Самоисполняющееся пророчество

Ну а с «безобидными гаданиями», Николай, дело обстоит примерно так же. Гадание — все тот же «черный ящик», где на входе — некое действие, на выходе — результат в виде предсказания судьбы или какого-либо события. И вот вопрос: если это всего лишь игра, баловство и человек не верит в гадание, то зачем он им занимается? А если он все же хоть немножко, но верит, то есть прямой резон задуматься: как «это работает»? Ведь тут не какие-то пустяки — судьба человека, иногда на многие годы а то и десятилетия, выясняется. Что это за могучая сила, которая способна помочь человеку увидеть будущее, да еще путем таких сомнительных манипуляций, как плавление воска, размазывание кофейной гущи, карточные пасьянсы? Проще всего было бы приписать эту силу Богу: ведь только Он обладает абсолютной полнотой знания обо всем, и будущее для Него открыто так же, как прошедшее и настоящее. Но такой ответ исключен совершенно, поскольку Бог об этом роде деятельности говорит в Библии очень просто и недвусмысленно: …не ворожите и не гадайте (Лев 19:26). 

Кто же тогда сидит в «черном ящике» и обеспечивает необходимую информацию на выходе? 

Похоже, в «безобидных» гаданиях мы снова рискуем обратиться к врагу рода человеческого. А это всегда чревато для человека бедой и вредом, если не физическим, то уж духовным наверняка. Дело в том, что будущего падшие ангелы не знают и по этой причине предсказать его не могут. Но зато могут сочинить человеку некий «сценарий», символически выразить его в гадании, убедить в его «истинности» и последовательно направлять по жизни доверившегося им беднягу к финальной точке своего «предсказания». 

Как это ни странно, но даже современная наука обратила свое внимание на этот феномен, дав ему название the Self-Fulfilling Prophecy — самоисполняющееся предсказание. Его автор, американский социолог Роберт Мертон, формулировал механизм такого предсказания следующим образом: «Самоисполняющееся пророчество — ложное определение ситуации, вызывающее новое поведение, которое превращает первоначальное ложное представление в реальность». Проще говоря, вера человека в предсказанное начинает менять его поведение таким образом, что предсказание в конце концов сбывается. Одним из самых наглядных примеров подобного рода можно считать известную всем со школьной скамьи пушкинскую «Песнь о вещем Олеге», где князь настолько озаботился предсказанием мага о своей смерти, которую принесет ему любимый конь, что тут же сдал животное на пожизненное хранение верным слугам. А когда узнал, что его конь умер, зачем-то пошел разглядывать его останки, наступил на череп коня и получил смертельный укус змеи, выползшей из черепа. 

Вопрос: стал бы князь бродить среди лошадиных костей и ворошить их ногами, если бы в свое время не поверил магу — наверное, будет тут излишним. 

Правда, американский социолог не вводит в свое рассуждение бесов — ну так на то он и ученый. Зато в его определении звучит слово, крайне важное для понимания того, что же на самом деле происходит в гадании. Слово это — «ложь». «…Ложное определение, …ложное представление». 

Ну а людям верующим хорошо известно, кого Священное Писание называет духом лжи. Это тот самый падший ангел — дьявол, про которого Господь говорит: …Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи (Ин 8:44). 

У древних римлян было учение о фатуме — предопределении, неизбежной судьбе, ожидающей каждого человека независимо от чего бы то ни было. Этот языческий принцип лежит в основе гаданий и сегодня. Человек, решивший заняться гаданием, осознанно или подспудно верит, что его судьба статична, словно законченная картина, уже нарисованная неким метафизическим художником. И все, происходящее с ним в жизни, — всего лишь очередные фрагменты этого гигантского полотна, поочередно открывающиеся перед ним. А ему очень хочется заглянуть и в завтрашний день, и в послезавтрашний. Ну, а если возможно, то и увидеть всю картину целиком. Хотя, если разобраться, — что за прок от такого знания, будь оно даже истинным, если при этом ты точно знаешь, что ничего не можешь изменить в увиденном? А уж если знать, что в «черном ящике» между плавлением воска и «узнаванием» своей судьбы может притаиться отец лжи и человекоубийца от начала… Наверное, все же не такое уж и безобидное оно, это самое гадание, как Вы, Николай, о нем пишете. И совсем не случайно Церковь предостерегает от него своих членов. 

Христианство тоже предполагает некую общую картину жизни человека. Но, в отличие от всех видов языческого фатализма, эта картина не является законченным полотном. Каждое мгновение мы сами рисуем на ней новые детали, меняем сюжет, придумываем новые формы. Хотя, конечно, некая изначальная заданность присутствует и тут. Христиане верят, что о каждом человеке у Бога есть свой неповторимый замысел, который, собственно, и составляет высшее благо для этого человека. Но следовать Божьему замыслу или же противиться ему — личное дело свободы каждого из нас. А узнать волю Бога о себе христианин может, сопоставляя свои поступки со Священным Писанием, учением святых и собственной совестью. Скажем, предлагают тебе высокооплачиваемую работу, где в твои обязанности будет входить систематический обман партнеров фирмы или потребителей ее услуг. Причем уголовно не наказуемый, вся деятельность формально — в рамках закона. А ты знаешь, что …мерзок перед Господом Богом твоим всякий делающий неправду (Втор 25:16). 

И в зависимости от твоего решения дальнейшая твоя жизнь либо приблизится к Божьему замыслу о тебе, либо — удалится от него. 

Вот так все мы и рисуем картину своей жизни — подвижную, пластичную, не законченную до самого последнего нашего вздоха. Поэтому для христианина гадание еще и абсолютно бессмысленное занятие, поскольку никакого уже «нарисованного» будущего в его картине мира просто нет. Как пишет святитель Василий Великий: «Не любопытствуй о будущем, но с пользой располагай настоящим. Ибо какая тебе выгода предвосхитить Божье веление? Если будущее принесет тебе нечто доброе, то оно придет, хотя ты и не знал заранее. А если оно скорбно, зачем до срока томиться скорбью? Хочешь ли удостовериться в будущем? Исполняй предписанное Евангельским Законом и ожидай наслаждения благами».

В чем разница между молитвой и заклинанием, между святыми и целителями? Почему магическое сознание популярно и среди христиан? Об этом и многом другом мы поговорили с настоятелем Пятницкого подворья Троице-Сергиевой лавры в Сергиевом Посаде протоиереем Павлом Великановым. 

ПОЧЕМУ ЦЕРКОВЬ НЕ ПРИНИМАЕТ МЕХАНИЗМЫ МАГИИ

Там, где нет места Богу

— Отец Павел, и в христианстве, и в магии есть обряды, через которые человек обращается к духовному миру. А в чем принципиальное отличие? Чем Церкви магия не угодила? 

— Давайте я сначала скажу о том немногом, в чем отличия минимальны? В отличие от атеистов, и христиане, и оккультисты уверены, что существует духовная реальность. Мы сходимся в одном: духовный мир есть. Есть некая реальность, которую мы не видим, но которая серьезно влияет на нашу жизнь, и в этом мире есть духовные сущности, которые обладают разумом, своими целями, стремлениями. Мы с ними связаны, они на нас воздействуют, оставаясь часто незримыми, невидимыми для нас. Это — единственное, в чем нет противоречия. 

— А в чем противоречие есть? 

— В отношении к Богу, которое определяет совершенно разное понимание смысла жизни и главной цели взаимодействия с этим самым духовными миром. 

Для христианина главная цель — воссоединение с Богом в новой, вечной жизни. И в Евангелии есть очень яркий образ того, как развивается и проявляется такая жажда воссоединения, чтó переживает человек. Вот одно из самых удивительных Евангельских свидетельств — Преображение Господне. 

Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.

По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет.

И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие (Мф 16:28, 17:1-3).

Что мы видим, что происходит? Ученики сопровождают Христа, вместе с Ним восходят на гору. За плечами у них — история встречи с Учителем, пройденная часть большого и трудного пути. Они уже и так расположены всецело к Иисусу, они любят Его, они ловят и пытаются понять Его слова. Они готовы идти за Ним, хотя путь опасный и трудный. Однако это ещё преддверие. 

Дальше, на этой самой горе, происходит нечто большее, чем они могли себе представить. Их Учитель преображается, и Христос открывается им в Своем Божественном образе. И приоткрывается тот самый духовный мир, где в Царствии Небесном древние пророки, святые собеседуют с Иисусом Христом, с Самим Богом. Как передать то, что чувствуют апостолы, которым довелось при жизни созерцать это духовное Царство Христа? Они не могут найти верных слов. 

Петр говорит наивно, но от всего сердца: Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии (Мк 9:5) — настолько велика благодать, радость, мир, что они хотят навсегда остаться тут, с Богом! Пока они не понимают, как же найти способ, и от простоты душевной предлагают построить хижины Богу и святым, чтобы быть рядом. Но в основе и есть та невероятная радость и счастье, полное преображение жизни, которое сопряжено со Христом. И ученики Его, христиане, пытаются служить Богу и стремятся с Богом духовно воссоединиться, войти в мир вечной жизни, где Христос всегда рядом. И где можно повторять вновь и вновь: Учитель! Хорошо нам здесь быть. 

Вот это и есть главное для христиан. Отношения с Богом, соединение с Ним, возможность иметь вечную радость быть со Творцом. 

При этом есть чисто земные устремления, радости, желания, а также проблемы, болезни, трудности. Они не бессмысленны для христианской жизни, они могут быть чем-то важным. Однако удовлетворение этих стремлений или преодоление трудностей в любом случае не являются самоцелью. Цель одна: пройдя этот сложный жизненный путь, сделать все возможное для встречи с Богом, взойти на ту самую «гору», где высшая радость. А эти самые житейские нужды или проблемы — в зависимости от отношения к ним, от наших дел, слов и даже помышлений, — либо мешают, либо способствуют исполнению высшей цели. 

— Но все же пока неясно. Оккультисты тоже признают наличие иной реальности и духовных сущностей. Разве отношение к Богу какое-то другое? 

— Абсолютно другое. В магическом сознании «вопрос о Боге» (или богах) носит совершенно иной характер. Интересны те сущности, которые с точки зрения магического языческого сознания, «отвечают» за те или иные процессы, касающиеся нас. Интересна их сила и «сфера компетенции». С этими сущностями — с идолами, с демонами — якобы надо договариваться. Независимо от того, что они могут быть враждебны и Богу, и конечному спасению, восхождению человека к Богу. А Господь в этой парадигме отсутствует. Он «не интересен». Он — где-то. 

Отношения с этим миром не мыслятся с точки зрения высшей цели. Посмотрите на греческую мифологию, которую многие более-менее помнят и знают. Там люди, герои, борясь, могут получать помощь от самых могущественных богов с Олимпа. И что?.. Все эти герои после смерти все равно сходят в Аид, то есть в ад (это слова-синонимы) и в тоске бродят там бесплотными тенями, оказываются мучимы невозможностью удовлетворить желания, какие они принесли из ушедшей жизни. Счастливы ли при этом так называемые боги? Оказывается, тоже нет: они конкурируют, обманывают. Они нуждаются в жертвоприношениях, которые люди совершают из страха перед ними или желания получить их помощь. 

При этом религиозное сознание античное — оно все же сравнительно развитое. Магизм как таковой более механистичен, нацелен на четкий результат. Считается, что есть какие-то правила, какая-то специальная техника, которая гарантирует определенный результат. Совсем упрощенно: если черная кошка дорогу перебежала, то три раза плюнул через плечо — и все, иди, ничего плохого с тобой не произойдет. А если произойдет — значит, не так плюнул, либо не от кошки проблема, а потому, что кто-то «накаркал», а ты не заметил. Либо не сообразил — а надо было обратиться к «специалисту» по духам: бабке, шаману... И тот своими путями войдёт в духовный мир, ударит в бубен, либо нашепчет верные заклинания. И... 

Святая Матрона и Матрона-целительница 

— А заклинания — разве это не то же, что молитвы у христиан? 

— Категорически, совершенно другое. Повторяю, само целеполагание обращения к Небесному миру принципиально разное. Оккультизм принимает «заказ» на какой-то успех или устранение угрозы. Чтобы некто стал физически здоров, либо чтоб народ оказался сильнее всех остальных народов и покорил их. И начинается торг с «нужным» духом за то, какова цена. 

А для христианина это неприемлемо: для него нет цены, которая бы оправдала погибель человеческой души. И если он просит чего-то у Бога, Богородицы или святых, то не ради успеха в торге. Скорее, это общение можно сравнить с тем, что происходит в доброй и хорошей семье: ребенок обращается к отцу, матери, старшим братьям и сестрам со своей горестью или мечтой, он и просит, и одновременно спрашивает совета, он пытается понять, а хорошо ли и правильно ли то, чего он попросил. И они все вместе, в любви, собеседуют, думают и решают. 

Одни из ключевых слов в молитве, обращенной к Богу: да будет воля Твоя. И эти слова восходят к страшному эпизоду земной жизни Спасителя, описанного в евангелиях. Вот Христос мучительно молится (в Евангелиях сказано, до кровавого пота!), зная, что через несколько часов Его ждут неправедный суд, бичевание и смерть на кресте. Ему все открыто; Ему ясен весь ужас страданий и смерти. И потому вырываются слова: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия. Но дальше то самое — впрочем не как Я хочу, но как Ты (Мф 26:39). Через это смиренное «как Ты хочешь» делается шаг к спасению всех нас. 

И о чем бы ни просили впредь ученики Христа: об избавлении от болезни или смерти, или о ниспослании какой-то житейской радости — все равно звучит доверие и признание, что за Богом последнее слово. Он знает, что по-настоящему необходимо нам. Он любит нас, а мы не должны быть капризными эгоистами, если по-настоящему любим Его. 

— А чем тогда отличается от молитвы магическое действие? 

— Классическим примером магического действа является камлание у шаманов. В чем его смысл? В том, что шаман во время этого ритуала, соединяясь с духами, с демонами, уходит в состояние транса, экстаза, пограничное между сознательным и бессознательным, и вот в этом состоянии он начинает путешествовать между разными мирами: нижними, срединными и высшими. Его задача — найти духов, от которых зависит решение той или иной проблемы. Соответственно, он с ними там договаривается, устраивается некий торг, предлагается какой-то выкуп, и в итоге он возвращается в нормальное состояние и объясняет собравшимся, что именно необходимо сделать для того, чтобы решить данную проблему. 

Да, иногда таким путем болезни вылечиваются, проблемы решаются — но какой ценой? Потому что с нечистой силой заключается договор. Магическое мышление построено на страхе: надо все время оглядываться, бояться и совершать кучу оградительных действий — вместо того, чтобы пытаться духовно окрепнуть, вместо того, чтобы спасать свою душу. 

— Но не получается ли тогда, что наши молитвы о здравии, о исцелении, о многолетии — это неправильно, что это тот же самый магизм? 

— Опять повторюсь, это категорически не так. Бог не хочет, чтобы мы превратились в таких безвольных, ничего не желающих и абсолютно безразличных к жизни людей. Он говорит: Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам (Лк 11:9). Он нас призывает пользоваться своей свободой, самим стремиться понять свои чаяния и потребности. Но при этом — не в ущерб главному. Поэтому умение разобраться самому и с помощью Божьей получить нечто необходимое, либо уберечься от того, что непосильно, что может привести к унынию или даже отчаянию — ради этого Бог нам и говорит, что надо просить, искать и стучаться. И в любом случае, конечно, Христос не стремится к тому, чтобы каждый человек страдал. Он Сам исцелял страждущих, но делал это не просто ради исцеления — а ради того, чтобы человек встал, пошел и, поняв, Кто дал ему такое благо, сумел прожить свою жизнь так, чтобы с Богом воссоединиться в Вечности. 

При этом парадокс в том, что, как бы ни была важна просьба, гораздо важнее сама возможность вступить с Богом в непосредственное общение. И самое потрясающее, что происходит, — это не исполнение просьбы как таковой, а чудо Посещения. Чудо — когда к тебе приходит ответ, и ты вдруг понимаешь, что Бог есть и что Он рядом. 

У меня однажды был случай, когда я получил такой ответ. И переживание было настолько сильным, что, кажется, я понял чувства апостола Петра во время чудесного лова рыбы. Есть такой евангельский эпизод, когда апостолы пытались ловить рыбу, и у них ничего не получалось, рыбы не было. Они уже опустили руки, и тут Христос призывает их еще раз закинуть сети. Они слушаются — и вдруг они чувствуют, что едва могут эту сеть вытянуть, настолько там много рыбы. И тогда будущий апостол Петр ведет себя, казалось бы, странно: он бросается в ноги ко Христу и говорит: Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный (Лк 5:8). Конечно же, Христос никуда не уходит, они остаются вместе. Что случилось с Петром? Одновременно священный ужас, потрясение от того, что рядом Бог, — но и огромная радость от ощущения сопричастности Божественной любви. В моей жизни это случилось вот как. Мне очень нужна была определенная и достаточно крупная сумма денег. Я понимал, что взять их неоткуда, занять мне тоже было не у кого, причем я оказался в местах, где никто о моей ситуации не знал, я никому о ней не говорил. И вдруг мне передали пожертвование, конверт. Я его открыл и пересчитал деньги — и испытал, наверное, тот же страх, что и апостол. Дело в том, что в конверте лежала именно та самая сумма, в которой я нуждался, буквально та самая! Как будто мне Сам Господь сказал: «Вот, возьми. Это то, что тебе нужно. Я всегда об этом знаю». И это соединение великой радости от ответа на твои скорби — и страха, потому что вдруг ты понимаешь, что Он видит и знает все, что Он слышит тебя и более того — говорит с тобой. 

Но для чего — для того, чтобы я решил одну свою проблему? Нет. Это ответ на мое стремление к Господу, и это часть того пути, который я как христианин проделываю к Нему. 

— Вы говорите об оккультных практиках, о целительстве и противопоставляете это молитве. Но к примеру, блаженная Матрона Московская, по молитвам которой столько раз происходили исцеления — разве она не целительница? 

— Очень важный вопрос, потому что оккульт­ное сознание как раз никакой разницы не видит. Опять-таки из-за того, что Бог как нечто главное в этой логике отсутствует. Откуда берется магическая сила? У самих язычников есть несколько вариантов ответа: либо это какие-то собственные паранормальные способности, либо какая-то автономная энергетика, другой вариант — ссылки на космическую энергию или стихийную силу, которую человек улавливает. И третий, самый честный, но самый страшный вариант — это когда оккультист сам прекрасно понимает источник силы и «играет» с тем, кого называют «враг рода человеческого». 

А есть святость, есть святые, молитвами которых совершаются чудеса. Это блаженная Матрона, преподобный Серафим Саровский, преподобный Сергий Радонежский, святитель Николай Чудотворец и многие, многие другие. Но сами ли они — источник исцелений и чудес? Ответ очевиден из того, кому служили эти святые при жизни и продолжают служить до сих пор. Их святость — это святость Божия. Все, что происходит, имеет своим источником одного и того же Благого Бога. Причем сами святые всегда подчеркивали, что чудо — не их заслуга, а действие воли Божией. 

Может ли святая блаженная Матрона, святитель Николай, та или иная чудотворная икона Богородицы либо какая-то частица мощей стать альтернативой Господу Богу? В сознании человеческом — да, может. Только с этого момента речь идет уже не о христианской вере, а все о том же магизме. Бог где-то там, далеко (я об этом уже говорил, в язычестве творец, демиург, всегда максимально удален и равнодушен, и у почитателей святого мгновенно эта языческая конструкция возникает вместо Бога). Матронушка, другие святые или святыни воспринимаются как некие самостоятельные духи, с которыми якобы можно и нужно вести торг либо подзаряжаться энергией и так далее. Это типичный пример магического сознания. От этой опасности очень хотелось бы предостеречь, потому что в эту пропасть крайне легко свалиться даже человеку, давно ходящему в храм. 

Матронушка помогает не ради того, чтобы у человека просто перестало болеть ухо: она обращается к Богу за него. И вот у человека больше не болит ухо. Зачем? Не затем, чтобы он подумал, какая у Матронушки сильная энергия. А затем, чтобы он понял, что Бог есть, чтобы он пошел в храм, начал исповедоваться, причащаться — чтобы он пошел к Богу, которому святая блаженная Матрона всю жизнь служила. 

Повторю еще раз: никогда ни один святой не говорил, что совершает чудеса своей властью, своей волей, своей сильной энергетикой. Каждый из них указывал: это не я, это Господь. Никогда здесь нет и быть не может уверенности в собственных силах. Единственное, что есть, — это вера, что Бог рядом, и если Его воля есть, Он поможет. 

В святых, которые прославлены Церковью, действует один и тот же Бог. А какая сила действует в заклинателях, колдунах, заговорщиках, экстрасенсах и прочих, мы не знаем. И исходя из элементарных принципов душевной и духовной безопасности, не зная броду, — не суйся в воду. Потому, что духовный мир очень неоднозначный, это область высокого напряжения. И никто не знает наверняка, хватит ли у него рассудительности, понимания, какого-то духовного чутья прибиться к правильному берегу, а не попасть в тонко расставленную ловушку. 

«Бог не ставит крест на тех, кто пытается подойти к Нему не с той стороны»

— Отец Павел, Вам доводилось общаться с людьми, которые некогда обращались к целителям, знахарям, колдунам, экстрасенсам? 

— Доводилось. И этот опыт общения однозначно негативный. Даже если эти люди получали какое-то временное облегчение в тех проблемах, с которыми они приходили к тем, кто обладает некой силой, в дальнейшем они получали переломанные судьбы. Они пытались решить какую-то маленькую проблему, а в итоге получали гораздо большую. И понять это с точки зрения Божественной педагогики, в общем-то, вполне можно. Если ты отказался преодолеть маленький кризис, с которого можно было бы начать свой путь к Богу, ты неизбежно получишь больший кризис. И так будет продолжаться до тех пор, пока твоя душа не истощится, либо до тех пор, пока ты наконец-таки не сможешь прорваться в направлении к Богу. 

— А вот например, человек, которому Христос, может быть, пока еще не открылся, сильно заболел, перепробовал все средства и всех врачей, отчаялся — и пошел к какой-нибудь бабушке-целительнице, потому что для него это самая последняя надежда. И вот он выздоравливает. Однозначно ли это — не от Бога? Не может ли тут быть места чуду, Божьей помощи? 

— Конечно, однозначного ответа нет, все бывает очень по-разному. Потому что, как умный родитель никогда не скажет ребенку всей правды до тех пор, пока тот не сможет эту правду переварить, пока она не перестанет быть для него разрушительной, точно так же и Господь Бог нисходит до миропонимания людей, которые пока от Него далеки. Было бы глупо отрицать наличие чудес исцеления и различных неординарных событий не только в язычестве, но и в других религиях, культах, и вообще у людей нерелигиозных. Но надо четко понимать, что все это ни в коем случае не является подтверждением истинности того, чем эти религии или эти культы живут. 

Подобные чудеса свидетельствуют лишь об одном: о том, что Бог повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных (Мф 5:45). Бог любит всех людей, Он не меняется. И то, что Он подлаживается под ту систему координат, в которой находится человек, говорит нам, что для Бога гораздо важнее, чтобы человек получил какую-то поддержку, пусть в его кривой, косой, но все равно теплящейся вере, нежели чем ощущал бы себя в каком-то холодном, безвоздушном, молчащем и пугающем пространстве. Человек должен чувствовать эту теплоту, эту близость, то, что Кто-то, Кто гораздо больше и сильнее, чем он сам, находится с ним рядом. 

Когда ребенок начинает заниматься в какой-нибудь спортивной секции, у него, конечно, сначала все получается неправильно. Зато потом, когда он уже достигнет уровня мастера спорта, он будет оглядываться назад и смеяться над самим собой, каким был неуклюжим. Но безумен тот тренер, который посмотрит на только пришедшего ребенка и сразу поставит на нем крест, и скажет: «Нет, голубчик, тебе тут делать нечего». Точно так же Бог не ставит крест на тех людях, которые пытаются подойти к Нему не с той стороны. Он все равно свидетельствует им о том, что Он есть, Он действует. А потом разными способами Он эти глупости, ошибки, кривизны выправляет и помогает человеку, если только у того есть желание и стремление двигаться к Нему и встать на правильный путь.

— Нам в редакцию ежедневно приходят вопросы, так или иначе связанные с темой магии. Например, часто люди каются в том, что в молодости ходили к гадалке. Многие, кому нагадали несчастную жизнь, понимают, что все сбылось, и им кажется, что таким образом на них действует проклятие Божие за то, что они совершили такой грех — гадали. 

— Прежде чем сказать конкретно об этой ситуации, хочу выразить такую общую мысль: мы верим в то, что духовный мир есть. При этом, согласно учению Церкви, человек — это сложное существо, которое включает в себя тело, душу и дух. Соответственно, духовный мир естественным образом влияет на человека. Иное дело, что происходит это зачастую вовсе не по той схеме, которую рисует себе народное сознание. Серьезное соприкосновение с миром духов — зачастую это опыт, который ведом подвижникам, аскетам, такие истории чаще всего можно встретить в монастырских патериках. Причем часть этих историй — это скорее предупреждение монаху от впадения в прелесть. Известны святые, которые особо молили Бога, чтобы в течение земной жизни Господь избавил их от каких-то потусторонних явлений. Одним из ключевых слов в православной традиции является слово трезвение — что означает в том числе отказ от восторженного, экстатического отношения к мистическим явлениям и вообще осторожное отношение к любому мистицизму. В отличие от тех духовных даров, которые Господь нам дает в Своей Церкви: мира, любви, радости, благостности, терпеливости. Правилу трезвения и отказа от мистицизма христианину важно следовать. 

Что касается вопроса о «сбывшихся пророчествах» гадалки. Важно понимать, что поход к гадалке или любая другая совершенная некогда ошибка не могут стать стеной, которая навсегда оградит человека от Бога. Ведь Сам Христос сказал: Даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам (Лк 10:19). Если человек верует в Бога, молится, ходит в храм, исповедуется и причащается, то ему следует верить в ту благодать, какую он получает в церковной жизни. Помнить, что если он исповедал прежние грехи, искренне раскаялся и стремится переменить свою жизнь, если он принимает святые дары, то ничто прежнее над ним не властно. Нужно понять, что эта классическая магическая схема — что-то просто взять и механически ретранслировать человеку как истинную причинно-следственную связь — уже невозможна. «Пострадавшему» требуется доверие к Богу. Были или не были совпадения — а какое это имеет значение на фоне нынешней церковной жизни? И откуда уверенность, что в данном случае не было по отношению к авторам вопроса определенного программирования? 

Дело в том, что любое слово, любая мысль, глубоко воспринятая нами, становится своего рода шаблоном, по которому, даже помимо нашей воли, наше сознание начинает действовать. А сознание наше является тем самым рулем, который ведет нас по жизни. Поэтому, если у человека, особенно в детстве, в молодости, были заложены неправильные и причем высокоэмоционально заряженные представления о собственной жизни, он легко может идти путем именно таких установок. Надо помнить, что человек — многосоставное существо, и у него есть душа, со своими законами. Совсем не обязательно в случае с гаданиями или целительством мы имеем дело с явлениями духовными. Духовный аспект здесь один: дело это не Божеское. А проблемы могут находиться в сугубо психологической сфере, в области влияния или манипулирования. Ведь опытный «психолог», определив характер человека, очень многое может предсказать и о его будущем пути. У современных психотерапевтов даже есть такое понятие — «расколдовывание» — то есть освобождение от навязанных извне устойчивых глубинных ориентиров. Поэтому я бы посоветовал тем людям, которых до сих пор не отпускает какая-то навязчивая, глубоко сидящая в их сознании идея, которой они руководствуются по сей день, отправиться к психотерапевту, который помог бы от этой разрушительной мысли избавиться. 

И еще надо иметь в виду то, что уже давно определила наука: люди, страдающие мани­ей преследования или манией величия (в пси­хиатрии, правда, эти состояния назы­ваются «бредом»), опираются на набор вне­шне чрез­вычайно логичных аргументов, неве­роятно искусно выстраивают причинно-следственные связи, которые доказывают, что они абсолютно здоровы и абсолютно правы в своих подозрениях или амбициях. Соответственно, человеку не следует пытаться самостоятельно разбираться, стал ли он жерт­вой духовной напасти или тонкого психологического программирования. Ему нужно иметь в виду только одно: оккультные практики в любом случае опасны, и обращаться к подобного рода «специалистам» категорически не следует. 

Беседовала Дарья Баринова

Иллюстрации Натальи Федоренковой

В письме в редакцию читатель упоминает имя блаженной Матроны, по молитвам которой получили исцеление многие люди, и задается вопросом — чем же она отличается от народных целительниц? 

Об этом различии в ноябре 2011 года размышлял Патриарх Кирилл 

во время одного из посещений Покровского монастыря в Москве, 

где покоятся мощи святой. Предлагаем вам фрагмент из слова Предстоятеля.

МОЛИТВЫ НЕ РАБОТАЮТ АВТОМАТИЧЕСКИ

Чаще всего наша скорбь перестает быть только нашей скорбью — мы стараемся распространить ее и на других людей, в первую очередь на тех, кто рядом с нами: пускай, мол, все знают, как мне плохо! Пускай и другим будет плохо, потому что мне плохо! Подобная скрытая логика поведения греховного человека, проходящего через страдания, не только наносит вред ему самому, усугубляя его скорбь, но и создает вокруг него ту мрачную, тяжелую атмосферу, от которой здоровые люди часто хотят сторониться.

Святая праведная Матрона Московская являет нам совсем другой пример восприятия скорби. Ни ропота, ни выражения боли, ни стремления на других возложить часть своей скорби не было — мирно и светло, несмотря на внешнюю, физическую темноту, протекала ее внутренняя жизнь. Она явила нам образец христианского восприятия креста, скорби, страдания.

Крест и страдание являются великим определителем меры нашей веры, меры нашей религиозности, меры силы нашей молитвы, меры нашей надежды на Бога. Если скорбь разрушает нас, если мы теряем присутствие духа, если мы омрачаем жизнь ближних, то это значит, что мы проваливаем великий экзамен, который Бог нам предлагает. Мы не соответствуем всему тому, что Он требует от нас. В нас нет веры, нет надежды, нет молитвы, у нас нет любви.

«Сила Моя в немощи совершается», — говорит Господь (см. 2 Кор 12:9). Почему Он явил такое богатство благодати над святой Матроной? Да потому, что она заслужила это. Она заслужила Божию милость, она заслужила Божию благодать безропотным, радостным и мирным несением своего креста. Вокруг нее собирались люди, к ней тянулись, ведь тянутся к светлому, а не к темному. Страдание само по себе не может притягивать — вот почему некоторым тяжело посещать места страданий: больницы, тюрьмы… Страдание отталкивает, а страдание Матроны притягивало, потому что через это страдание, праведно его неся, она стяжала великую благодать. Этой благодатью она и сегодня делится с нами.

Но ведь сюда, в этот монастырь, к ее цельбоносным мощам приходят люди не от хорошей жизни. Ведь каждый, кто приходит, приходит со страданием, и просят Матронушку: «Помоги!» И, наверное, никто не задается вопросом: «А почему Матронушка была светла и счастлива в своей слепоте? Почему ни на кого она не возлагала бремя своего крестоношения? Почему с такой духовной силой и с таким внутренним миром она несла свою скорбь?» И когда мы прикладываемся к мощам блаженной Матроны Московской, мы должны не только слепо просить у нее «помоги, помоги, помоги», оставаясь теми, кем мы являемся, — не умеющими нести креста и скорби, не изменяющими своего сердца, не стремящимися встретить скорбь по Божиему закону, сохраняя мир в сердце, любовь к ближним, тепло своего сердца.

Тайна Божия — кому помогает Матрона, а кому не помогает. Но когда мы подходим к ее мощам, мы не получаем прошения по нашим молитвам автоматически, потому что в Церкви нет никакой магии. Это колдуны и маги говорят: «ничего не надо, заплати деньги, сделай то-то и то-то, скажи заклинание, соверши какие-то суеверные действия — и ты автоматически получишь все, что хочешь». В Церкви человек ничего не получает автоматически — он получает в ответ на свою молитву, на свою веру и на свое стремление и готовность жить по Божиему закону. А в центре этого закона — способность человека нести свой крест, как учит Христос.

Заголовок дан редакцией

 ... После ареста следователь допросил отца Николая всего один раз и затем оформил протокол, состоящий из одного вопроса и одного ответа.

— Вы обвиняетесь в контрреволюционной деятельности. Дайте следствию ваши показания.

— Никакой контрреволюционной деятельности я нигде и никогда не проводил, — ответил священник.

На основании этого протокола священнику был вынесен смертный приговор.

***

Священномученик Николай родился 9 марта 1856 года в селе Биричевском Онежского уезда Архангельской губернии в семье священника Даниила Матвеевича Родимова и его супруги Александры Ивановны.

В 1879 году Николай окончил по первому разряду Архангельскую духовную семинарию и поступил на службу надзирателем в Архангельское духовное училище. 6 мая 1880 года он был рукоположен во священника ко храму в селе Пуйском Шенкурского уезда, с 1881 по 1889 год отец Николай состоял законоучителем в Пуйской церковноприходской школе, с 1890 по 1897 год — законоучителем в Шенкурской городской церковноприходской школе. С 1888 по 1889 год он состоял членом благочиннического совета.

1 февраля 1889 года отец Николай был назначен священником в Свято-Троицкий Шенкурский женский монастырь, в котором он прослужил до 1896 года. За время жизни и службы в Шенкурске отец Николай проявил себя как весьма активный и энергичный церковный деятель. В это время он был членом Шенкурского уездного училищного отделения, членом ревизионного комитета по Шенкурскому духовному училищу, председателем этого комитета, членом правления Шенкурского духовного училища, законоучителем одноклассного приходского училища, следователем и членом благочиннического совета 1-го Шенкурского округа, председателем Шенкурского уездного училищного отделения, депутатом съезда духовенства Шенкурского округа, председателем Шенкурского окружного съезда духовенства.

26 августа 1896 года отец Николай был определен духовником Архангельской духовной семинарии и назначен законоучителем образцовой школы при семинарии. С этого времени вся его жизнь была связана с Архангельском. 1 мая 1897 года он был согласно его просьбе назначен священником Троицко-Кузнечевского храма в Архангельске. В этот период жизни ему пришлось исполнять множество церковных послушаний. Он был законоучителем Александровского детского приюта, фельд­шерской ветеринарной и повивальной школ, низших чинов Архангельского батальона, заведующим Владимирской Кузнечевской Троицкой церковноприходской школой и законоучителем в ней.

В 1902 году отец Николай был награж­ден наперсным крестом, в 1908-м — возведен в сан протоиерея. В 1912 году он был назначен председателем Епархиального совета, в 1915-м — духовно окормлял 14-ю пешую дружину Государственного ополчения, в 1916-м — стал духовником архангелогородских священнослужителей.

После захвата Архангельска большевиками протоиерей Николай был в 1920 году арестован сотрудниками губернской ЧК по обвинению в антисоветских проповедях, которые он будто бы произносил во время вечерних служб и после вечернего богослужения в воскресные дни. После месяца пребывания в тюрьме под следствием он был приговорен к двум годам заключения условно.

В 1929 году начался очередной этап гонений на Русскую Православную Церковь. Из центральных областей России стали высылаться на север духовенство и крестьяне, и Архангельск заполнился толпами ссыльных. Власти в Архангельске в соответствии с распоряжениями коммунистического правительства приступили к закрытию храмов в городе и области.

23 февраля 1930 года президиум край­исполкома вынес постановление о закрытии Троицко-Кузнечевской церкви, в котором говорилось: «учитывая требования трудящихся масс города, выраженные в многочис­ленных постановлениях об использовании ряда церквей в г. Архангельске для общественных и культурных нужд города <...> поручить Архангельскому горсовету произвести ликвидацию названных молитвенных зданий и находящегося в нем культового имущества...»

После захвата храма безбожниками протоиерей Николай перешел в Ильинскую церковь, расположенную на городском кладбище, где он прослужил до 15 декабря 1936 года, когда по возрасту и состоянию здоровья ушел за штат.

В 1937 году начались массовые гонения на Русскую Православную Церковь, когда арестовывались и забирались в тюрьмы и лагеря последние из оставшихся на свободе священнослужителей. Протоиерею Николаю шел в это время восемьдесят первый год. Однако каков бы ни был возраст человека, мученический путь в период гонений всегда для христианина открыт. Некоторые думают, что насильственная смерть — через неправедное осуждение и казнь — ужасна. Но христиане в Древней Церкви мыслили по-иному, они смотрели на смерть как на подвиг исповедания Христа даже до смерти, как на исключительную возможность для человека спасти свою душу для вечности — получить мученический венец или, во всяком случае, прощение грехов через страдания.

19 ноября 1937 года партийные информаторы написали в НКВД, что кандидат в Коммунистическую партию Силина сообщила, что некий священник ей весьма грубо ответил, когда она сделала попытку пригласить его на выборы. 23 ноября начальник Архангельского НКВД потребовал выяснить, что за священник проживает по этому адресу, и в тот же день в НКВД были переданы установочные данные на протоиерея Николая Родимова. Провести обыск было поручено сотруднику НКВД Белышеву. По описи изъятых вещей можно и предположить, чтó искали. Во время обыска у священника были взяты его паспорт, записная книжка с адресами (на всякий случай, чтобы полистать и что-нибудь спросить), одно письмо (все это следователю не понадобилось), восемь серебряных советских монет достоинством в 50 копеек, одна — достоинством в один рубль, серебряный крест в футляре, серебряный крест с камнями на цепочке, серебряные часы и шелковый платок с мощами (так сотрудник НКВД назвал антиминс).

Протоиерей Николай был арестован 10 декабря 1937 года и заключен в архангельскую тюрьму. Следователь допросил его лишь один раз, 16 декабря. О том, как лаконично выглядел протокол допроса, мы уже рассказали в начале этой статьи. Для соблюдения видимости законности следствия были привлечены два свидетеля — та же Силина и живущая в соседнем со священником доме женщина, которые подписались под предложенным следователем текстом показаний.

2 января 1938 года тройка УНКВД по Архангельской области приговорила протоиерея Николая Родимова к расстрелу; он был расстрелян через несколько дней, 10 января 1938 года, и погребен в общей безвестной могиле. 

Игумен Дамаскин (Орловский),

ответственный секретарь Церковно-общественного совета при Пат­риархе Московском и всея Руси по увековечению памяти ново­мучеников и исповедников Церкви Русской, руководитель фонда «Память мучеников и исповедников Русской Православ­ной Церкви»), www.fond.ru

 ВЕРА

Иди и живи

Ничто не существует обобщенно, без деталей и нюансов. Если нечто является красивым или добрым, оно будет проявляться особым способом и в особое время — так, чтобы мы смогли узнать о нем. И в этом заключается наша настоящая жизнь. Жизнь, которая проживается «обобщенно», в общих чертах — это совсем не жизнь, а фантазия. Однако то, что большинство людей считают или называют «реальным миром», все больше носит черты такой фантазии.

…Монах живет в монастыре. Он встает ранним утром и начинает свой день с молитвы. Он сосредоточивает свой ум в сердце и погружается в чувство присутствия Господа. Он возносит молитвы за тех, кто попросил его об этом. Он ест и направляется к трудам, которые были ему поручены. И так он проживает свой день: он работает и он молится.

И кто-нибудь задастся вопросом: «Но что он знает о реальном мире?» Хотя что может значить такой вопрос? Он ходит по земле. Он дышит тем же воздухом, что и все мы. Он ест, как мы, спит, как и мы. Как может его мир быть менее реальным, чем мир для кого бы то ни было на этой планете?

…Мужчина живет в городе. Он встает утром, включает телевизор, готовясь к наступающему дню. Он выскакивает на улицу (сильно опаздывает). Он садится в машину, слушает новости по радио, делает пару звонков по мобильному. Он добирается до офиса, где каждый миг будет делать что-то, что считает работой. Он тратит еще по меньшей мере минуту, проверяя почту, мельком проглядывая «Фейсбук» и, возможно, следя за новостями. Он вступает в спор за ланчем: о том, чтó следует сделать где-то на планете и кому это следует сделать. Раздраженный и сбитый с толку, он в который раз разочаруется в себе, потому что уже клялся, что сегодня он не будет вступать в разборки по одному и тому же поводу. Он возвращается к той же рутинной работе. После работы он заходит в бар, выпивает пару коктейлей и решает остаться, чтобы посмотреть какой-то матч. Он возвращается домой поздно и направляется прямиком в кровать.

Так кто живет в реальном мире? Жизнь человека-в-городе «реальна», она происходит по-настоящему. Но на протяжении всего дня он отвлечен от того, что его окружает. Никогда он не заметит, что дышит — пока не запыхается. Он глотает еду так быстро, как только может. Даже пиво, которое он берет в баре, — дань привычке, а не просто желанию побаловать себя и вкусовые рецепторы.

Если бы этот мужчина отстранился от подобного хода дел, его друзья посмеялись бы над ним и могли бы пошутить: «Ты что, монах какой-то?»

Так где то «реальное», в котором нам следует жить?

Мы погружаемся во все большую отвлеченность, живя в современном мире. Но так как чаще всего обмен опытом происходит с помощью СМИ и социальных сетей, эта «отвлеченность» воспринимается нами как в каком-то смысле «реальная». Ежедневное, порой непрекращающееся внимание, направленное к этой отвлеченной «реальности», создает сердечную привязанность. Обычный случай: любой человек, «отрезанный» от этого коллективного медийного опыта, будет чувствовать себя одиноким, словно в изоляции. Конечно, три дня без СМИ ничего не изменят. Мое внимание к тому, что отвлекает, — совсем не то же самое, что внимание к миру как таковому. Ибо какой бы ни была реальность, она определенно не набор нарезанных кадров, предложенных новостной лентой.

Опыт «реальности», транслируемой СМИ, обладает чертами «вещей обобщенных». Привычки, которые формируются в нас, пока мы тратим свое внимание на эту абстракцию, сами по себе являются смутными и беспредметными. Мы «заботимся» о чем-то, но нет ничего конкретного, что мы могли бы сделать по этому поводу. Мы в течение долгого времени раздражаемся из-за вещей, которые несказанно далеко от нашей жизни. Наше внимание как таковое становится скорее пассивным откликом, чем направленным движением души. Наши жизни по большому счету становятся проживанием опыта манипуляции — только объектами манипуляции являемся мы сами.

Ценности христианской жизни выступают противовесом такому порядку. Естественно, что наши попытки, направленные на стяжание добродетелей, сопровождаются фрустрацией. Ни одна живая душа, чьи привычки сформировались в отвлеченном мире современности, не в состоянии внезапно, по щелчку пальца, начать практиковать сердечную молитву. Мы сидим неподвижно, пытаясь молиться, а наше внимание блуждает. И неудивительно, что оно блуждает. Внимание натренировано пассивно следовать за потоком СМИ. В безмолвии души нет новостного потока, и наше внимание кажется нам покинутым и порожним.

В этом основание жизни монаха. Он живет так, как живет, чтобы быть внимательным к реальности: видеть и слышать, пробовать на вкус и прикасаться к тому, что является настоящим и доступным. Это не так уж отличается от того, какой была жизнь большинства людей двести лет назад, до возникновения массовой культуры. И это реально. Очень реально. И это основа евхаристической жизни.

Бог дает нам Себя, Свою созидающую жизнь благодать очень определенным и особенным способом. Жизнь в абстракции чужда жизни в благодати. Не существует таинства абстрактного, смутного или обобщенного. Единственное возможное Присутствие — это реальное присутствие.

Если у нас есть желание молиться, значит нужно жить так, словно мы находимся в молитве. Мы не можем жить в абстракции и вдруг оказаться в реальности. Мы не можем «заботиться», а потом вдруг обратиться к любви. «Жить» — активный глагол. Страсти, наводняющие коллективный опыт, — нечто другое.

Живи. Люби. Ешь. Дыши. Молись. 

Священник Стивен Фриман, 

настоятель храма святой Анны в г. Оук-Ридж, штат Теннесси, США

Перевела Анастасия Перова

ЛЮДИ 

Расстрига

Подлинная история, рассказанная одним из ее участников 

Леха был правильным пацаном. После ПТУ шабашил на стройках, не дурак был выпить и подраться, но матери и сестрам деньгами помогал. Ему уже стукнуло хорошо за тридцать, когда в их строительной бригаде появился Сыч. Точнее, Константин, но работяги вскоре прозвали его Сычом. Странный он был парень. Высокий, плотный, с волосами, собранными в хвост на затылке, всегда смурной. Отказывался от курева и вина, бубнил чего-то себе под нос и совсем уж не выносил мужских разговоров про женский пол — крас­нел, бледнел, а то и вовсе уходил подальше.

С ним было трудно общаться, а еще труднее — работать, потому что работал он честно. Вся бригада спешит кое-как закончить объект и смыться с участка, а из-за Сыча приходится вкалывать до заката — потому что он по правилам замешивает раствор и дожидается полного высыхания. Чудика пытались бить, но драки как-то не получалось, он всегда умудрялся избежать разборок.

Озверев, бригада пошла к прорабу Михалычу с требованием убрать это чудо-юдо. Мол, не наш он совсем, да и работает плохо. Но Михалыч отмахнулся: «Хватит бухтеть, мужики! Костя — самый правильный из вас, просто несчастье у него. Не повезло парню… а всё эти, будь они неладны, попы».

Леху эта новость прямо-таки поразила. Что за попы, что за чепуха? Просто у Сыча с головой не в порядке. Но все-таки он загорелся про этих попов узнать подробнее, вытянуть из Кости его историю. Зачем? А чтобы потом всей бригадой посмеяться.

Так бы все это и оставалось в планах, но случай подвернулся сам. Стояла Светлая седмица (о чем никто из работяг и не задумывался) — и тут вдруг Сыч явился на объект с подарками! Каждому в бригаде вручил он по куличу и паре крашеных яиц, а вдобавок спел что-то церковное. Тут-то над ним и засмеялись. Только недолго — увидели его глаза, потемневшие от гнева. Сыч переменился вмиг. Начал кричать, обзывать богохульниками — а после неожиданно расплакался. Встал на колени, произнес: «Простите меня, братья!», вытер слезы рукавом и побежал на выход. А мужики сидели как пришибленные.

Вот тут Леха и осознал: Сыча спасать надо! Человек ведь, жалко его!

И он начал действовать. Взял в конторе у Михалыча адрес Кости — тот, оказалось, не имел своего жилья, снимал комнатку у кладбищенского сторожа. В сторожке Леха Сыча не застал, зато пообщался со сторожем. Звали его Женька, был это пожилой дядька, большой любитель поддать. Леха поставил выпивку — и за рюмкой вина узнал немало интересного о Косте.

Оказалось, он — расстрига. Что это значит, Леха понимал не вполне, даже думал, уж не охотится ли за Сычом милиция? По Женькиным словам, приехал Костя откуда-то из Костромской области, о себе говорил мало, все больше книжки читал, особенно ту, что в черном переплете и с крестом. Да еще постоянно молился и плакал. А то вдруг нехило поддавал, ходил к какой-то распутной женщине, на которой думал жениться. Потом на несколько дней пропадал, и вновь по кругу: молитвы, книжки, рюмка… В церковь тоже ходил, но изредка.

Пока ошарашенный Леха переваривал эту информацию, пришел и сам Костя-Сыч. Сел к ним, молча налил себе стопку — и начался долгий разговор. Сторож Женька, впрочем, быстро вырубился, а Леха с Сычом сидели до утра.

Оказалось, Сыч верил в Бога — по-настоящему, серьезно. С юности мечтал стать монахом, и стал — получил благословение своего духовника, в 18 лет поехал в монастырь под Калугой, был трудником, послушником, а в 25 лет принял постриг. И все до поры до времени было у него хорошо: молился, трудился, как и все. А потом что-то с ним стряслось. «Бес попутал», — пояснил Костя. Он стал дерзить игумену, братии, пропускал службы. Однажды сбежал из обители и пошел к девице легкого поведения. Переночевал у нее, вернулся в монастырь. Там игумен его наказал, и вроде бы подействовало, Костя опомнился, и целый год все было хорошо. А потом все пошло по новой. После дикого скандала с игуменом он сказал, что не хочет больше быть монахом. Ему дали время, много времени, с ним беседовали старцы — но Костя их выгонял, оскорблял. За него молились — но это не шибко помогало. И тогда его расстригли. Он перестал быть монахом и не мог больше оставаться в обители. Ему дали денег на дорогу и молитвенник — и Костя ушел в мир. А в миру все завертелось. Ни дня без выпивки и женщин. Ни дня без слез, когда хмель сойдет, а совесть проснется.

Костя начал ездить по разным монастырям, просился в послушники, его принимали — но спустя пару дней или приходилось его выгонять, или он сам уходил. Постепенно по обителям и вовсе пошла о нем недобрая слава. Расстрига — это как клеймо. Как с этим жить, он не знал. Вписаться в мирскую жизнь, стать обывателем у него тоже не получалось. Заработать денег он мог, мог обзавестись имуществом, жильем — но постепенно начал осознавать, что все это ему не слишком нужно. То время, которое он провел в монашестве, не прошло ведь для него бесследно. Он видел и чудеса, совершаемые по молитвам старцев — как исцелялись алкоголики, как у бездетных родителей рождались дети. Многое он видел. Глубоко веровал. И предал.

Лехе в диковинку было все это слышать, особенно про чудеса. Вот бы встретиться с такими старцами, подумалось ему вдруг. Тогда, возможно, он и пить перестал бы, и работу себе нашел получше, и семьей обзавелся. И вспомнилось ему разное: покойный отец, смертным боем избивавший мать по пьяни, загулы старшей сестры, вечный поиск денег на выпивку. Стало ему горько — и тут он сам заплакал, как совсем недавно Сыч.

А тот принялся утешать Леху, бубнил что-то. Они обнялись как собутыльники — и оба уснули. Утром в сторожке Сыча не оказалось — Женька сказал, что тот в город поехал, в храм. Леха кивнул и поехал на стройку.

Но все уже было как-то не так. Обрывки ночных разговоров с Сычом не выходили из его головы, и это заметили в бригаде, принялись шутить: уж не заколдовал ли тебя Сыч?

Прошло несколько дней. Леха, протрезвев, пытался заговорить с Костей, но тот на разговоры не велся, а вскоре и вовсе заявил, что бросает работу и уезжает далеко.

И вот тут-то Леху что-то подтолкнуло: он попросился с Сычом за компанию, и тот, странное дело, не отказал.

Они поехали на остров Валаам, о котором раньше Леха и понятия не имел. Устроились в монастырь трудниками. Поначалу было очень непривычно. С одной стороны, вкусная еда, пироги с грибами и ягодами. С другой — и это Леху сильно напрягало! — никакого вина. Однако понемногу он втянулся.

Началась у него какая-то другая жизнь. Убирали картошку, помогали на кухне, работы было — глаз не поднять. Зато чувства после этой работы были совсем другие, чем раньше, на шабашках, где заколачивал он немалые деньжищи. А тут бесплатно — но почему-то радостно. Недалеко лес, красота неописуемая. Монахи, молодые и старые, с добрыми лицами, всегда готовы помочь. Будто в семью попал!

А вот с Костей-Сычом было неладно. Из храма тот всегда выходил в слезах, ничем не мог утешиться. Лехе так жалко его стало, что пошел к старому монаху, которого называли прозорливым. Рассказал ему все, что знал о Сыче, спросил — как же ему помочь? Может, обратно в монахи принять, чтоб не мучился? Старец улыбнулся в бороду, а потом серьезно сказал: «Не о Сыче ты сейчас должен думать, а о своих грехах. А Константина поблагодари за то, что открыл тебе себя самого. И молись за него. Может, Господь и смилуется, как над апостолом Петром. Богу все возможно».

Леха понял одно: назад Сыча не примут, и начал возражать: как же так? Погибает же человек. И тогда старец произнес печально и твердо: «Он сам оставил Христа, сынок. Насильно ко Христу никого привести нельзя».

Только тут до Лехи дошел весь ужас драмы Сыча. Тот потерял всё. Остался совершенно один. Тем более нельзя его бросать! А что можно сделать? Старец советовал молиться, но как? Леха ведь не монах, не умеет…

…Пролетело два года. Вместе с Сычом Леха трудился в монастыре, научился молиться утром и вечером, ходил на церковные службы, исповедовался и причащался… и как-то вдруг понял, что хочет стать монахом и остаться здесь, на острове. О том, чтобы вернуться к прежней беспутной жизни, уже и помыслить не мог. Его благословили принять иноческий постриг, только не на Валааме, а в другом монастыре, в глубинке, куда Леха вскоре и уехал.

Теперь он уже не Леха, а инок Леонид.

Что же до Сыча, тот остался трудником на Валааме — хотя, быть может, там его сейчас уже и нет. Через несколько месяцев после отъезда инок Леонид получил от него открытку, где написано было только «Слава Богу, я жив». Что это значит? Быть может, он был прощен и трудится где-нибудь во славу Божию? Не зря же Господь свел его на жизненном пути с Лехой… 

Записала Вера Евтухова, 

имена героев изменены 

Рисунки Наталии Кондратовой

 КУЛЬТУРА

Леонардо да Винчи:

«Поклонение волхвов»

Где вырос Леонардо

Будущий гений родился 15 апреля 1452 года в селении Анкиано, в горах. Здесь по сей день показывают дом, где это произошло. Анкиано расположено близ городка Винчи, который и дал прозвище художнику. О рождении мальчика сохранилась запись его деда, который, судя по всему, был очень рад, когда у него наконец-то появился первый внук. Родился Леонардо в незаконном браке. Мать его была крестьянкой, отец, Пьеро да Винчи — нотариусом, довольно уважаемым и интересным человеком. Он скопил приличное состояние, дожил до 77 лет, четыре раза был женат. В общей сложности у него родилось двенадцать детей, причем последний появился на свет, когда Пьеро было уже 75 лет. Леонардо же был старшим. Отец официально признал его. Первые три года мальчик жил со своей матерью, и потом, когда отец забрал его к себе в дом, очень тяжело переживал разлуку с ней. 

^{Дом, в котором Леонардо жил в детстве}

Крестили Леонардо во Флоренции, в базилике Святого Креста, очень известном месте. Здесь на протяжении веков были похоронены выдающиеся люди города — Макиавелли, Галилей и многие другие, здесь было устроено место для могилы Данте. И здесь же, в Санта-Кроче, находится та самая купель, где крестили Леонардо да Винчи. Крещение совершалось открыто, а это значит, отец не просто признал сына, но даже счел нужным эффектно показать его публике.

До тринадцати лет Леонардо рос в доме отца в Винчи. Пьеро хотел его пустить по своей линии. Но здесь впервые проявился характер будущего гения. От природы он был богато одаренным человеком, но при этом академическое обучение, как впоследствии выяснилось, было для него совершенно неприемлемым. Университета он так и не кончил. А в тринадцать лет Леонардо отказался от карьеры юриста и сказал отцу, что хочет заниматься искусством. Он был отдан на обучение к Андреа дель Верроккьо, самому прославленному живописцу того времени. 

^{Флоренция, Санта Кроче – место крещения Да Винчи}

Надо сказать, Леонардо с детства очень живо воспринимал природу. Он делал много зарисовок, хотя первая известная его работа, набросок пейзажа, датируется лишь 1473 годом. Ряд искусdствоведов считают эту работу первым настоящим пейзажем в искусстве. Там запечатлена долина реки Арно, где Леонардо часто гулял. Она протекает через Флоренцию. Это был очень реалистично схваченный пейзаж, с горами, перспективой… 

Закончил он работу в день праздника Мадонны снегов, который связан со строительством базилики Санта-Мария-Маджоре. Вообще, флорентийский период творчества Леонардо — это время, когда он начал часто обращаться к житию Пресвятой Богородицы. Он выполнил тогда несколько работ, посвященных Божией Матери, например, «Благовещение», «Мадонна с гвоздикой»…

Новый гений

Как пишет Вазари, первый биограф многих деятелей Возрождения, Флоренция узнала о новом гении, когда он принял участие в работе своего учителя Верроккьо «Крещение Христа». По замыслу, в центре этого холста сюжет Крещения, а слева расположены два ангела, которые как будто наблюдают за происходящим. Так вот одного ангела написал сам Верроккьо, и он получился очень хорошим, но простым. А второго ангела мастер доверил написать своему ученику… 

В то время обучение традиционно продолжалось довольно долго, и ученик зачастую полгода ничего не делал, кроме как ходил по мастерской, растапливал печь, наблюдал за другими, растирал краски и так далее. Только после этого ему начинали доверять что-то серьезное. И если мастер поручал ученику выписать какую-то деталь в своей работе, это был знак доверия, это означало, что ученик уже на подходе к признанию. И вот Верроккьо дал Леонардо шанс проявить свой талант в «Крещении Христа». 

Как пишет Вазари, результатом работы мастер был просто ошеломлен, а вместе с ним и вся Флоренция: стало понятно, что родился новый гений, абсолютно новый художник. Дело в том, что ангел Леонардо совершенно отличался от того, который был написан его учителем. В нем уже угадывалось то направление, которое позже Леонардо изберет, когда будет писать и небесный мир, и человека. У его ангела утонченнейшие черты лица, изящный нимб, мастерски выписанные волосы — во всем видна блестящая работа над деталями и композицией. Вокруг этого ангела как будто преображается пространство. Как отмечал Вазари, когда Верроккьо увидел его, он сказал, что больше никогда не будет писать.

^{Крещение Христа. Андреа Верроккьо, Леонардо да Винчи. 1472—1475}

Однако в годы пребывания в мастерской Верроккьо Леонардо формировался не только как художник. Он обучался и инженерному искусству, и механике… В то время во Флоренции проживали великие ученые, и Леонардо самостоятельно отмечал для себя, у кого и чему он хотел бы научиться. А вообще он говорил, что лучший его учитель — это жизненный опыт.

Но были у такого подхода и свои минусы. Дело в том, что во Флоренции при Лоренцо Великолепном процветала Платоновская академия, в моде были неоплатоники и антич­ность. И все известные люди, даже городские олигархи, считали для себя правилом хорошего тона разговаривать на изящном языке Вергилия. А да Винчи, так и не получивший классического образования, лишь позднее выучил латынь, и она у него хромала. Это закрыло ему двери во многие дома высокопоставленных лиц, где принято было вести на латыни светские беседы. А такие современники Леонардо, как, например, Боттичелли, были в подобных домах обласканы — не в последнюю очередь потому, что владели языком древних римлян и могли поддержать разговор по моде своего времени.

При этом Леонардо был на сто процентов дитя эпохи Возрождения. Например, идея Платона, что наш мир — это отражение той гармонии, которая существует на небесах, очень ярко выразилась в его творчестве. Художник видел в центре вселенной именно человека, однако человек был для него ценностью не сам по себе, а в сочетании с духом. У Леонардо был большой трактат, посвященный этой теме, где прозвучала очень важная, характерная мысль: где нет Духа Божия, там нет искусства, а где мысль не работает рядом с рукой — там нет художника. Такое интерес­ное соединение Божественного Промысла с человеческим действием проистекает из идей платоников, которые вдохновляли художников Возрождения и которыми в то время была переполнена Флоренция.

Мадонны Леонардо

В 1472 году Леонардо открыл собственную мастерскую. Он получил признание, вступил в Гильдию художников имени апостола Луки и теперь мог жить самостоятельно. Однако до 1476 года он оставался при Верроккьо.

В этот период ему начали заказывать самостоятельные работы. Сюжеты лучших из них связаны с Божией Матерью. Это уже упомянутая «Мадонна с гвоздикой», где Младенец тянет руки к цветку, а красный цвет гвоздики символизирует Распятие. Это «Благовещение», которое вообще стало первым холстом, где действие разворачивается не в помещении и даже не у храма, а просто на свежем воздухе. Мария сидит у дома. Архангел Гавриил устремляется к Ней — и мы как будто видим его движение, но в то же время он замирает в молитвенном почитании. На заднем плане — абсолютно итальянский пейзаж, который тоже как будто застывает в тот момент, когда Архангел произносит слова: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою…»

^{Благовещение. 1472—1475}

Божия Матерь изображена совсем юной Девой, на Ней одежды классических цветов — красного, голубого… Очень важно здесь то, что Ее образ воплощает в себе не только красоту небес, но и красоту земную. Леонардо как будто повторяет мысль, что Богородица — самое совершенное творение, чистейшее и смиреннейшее Дитя, которое человечество смогло произвести на свет.

Поклонение волхвов

«Поклонение волхвов» — работа того же, флорентийского, периода. Эта картина датирована 1481 годом, хотя вполне возможно, что дата не точна. Ее заказал монастырь Сан-Донато под Флоренцией, в Скопето, между 1472 и 1477 годами. Картина должна была украсить алтарь. Леонардо тогда только вступил в Гильдию святого Луки и лишь недавно получил диплом мастера, но слава о нем уже прогремела. Правда, уже тогда о нем стали поговаривать, что он, конечно, гений, но человек необязательный: может взяться за работу и не закончить ее. «Поклонение волх­вов» — яркий тому пример.

В самом центре холста здесь Божия Матерь с Младенцем (1), все остальные фигуры группируются вокруг Нее. Это самые разные люди, но основная цель у них общая — увидеть, дотянуться, поклониться Младенцу. Леонардо первым среди своих современников сделал такой серьезный смысловой акцент на физиономических типах людей второго плана. Все они очень разные по возрасту, по выражению лиц, по динамике, по тому, как они склоняются перед Богородицей.

Тут же присутствуют и животные — лошади. Искусствоведы пишут, что у Леонардо они как будто разделяют человеческие чувства. Но можно сказать и иначе… Да Винчи был очень образованным человеком для своего времени, прекрасно знал Священное Писание, сочинения Платона, не чужд был богословия. И в «Поклонении волхвов» есть очень важная мысль. С Рождеством Христа для человека появляется возможность вернуть себе утраченный рай, то состояние Эдема, прямое богообщение, которое было доступно ему до грехопадения и было в результате утрачено. Так вот, животные не просто разделяют человеческие чувства. Как пишет апостол Павел, всякая тварь вместе с человеком ждет окончательного преображения, ведь вместе человеком и животные были низведены из Эдема. Конечно, они не были виновны в грехопадении. Но поскольку все они были созданы для человека, то разделили его участь. Поэтому всякая тварь с воздыханием ждет преображения человека, ждет восстановления вселенской гармонии, а потому разделяет и радость Рождества Спасителя. В «Поклонении волхвов» это очевидно проявляется.

^{Эскиз к картине «Поклонение волхвов»}

Другой важный смысловой момент картины связан с деревьями — пальмой (2) и дубом (3). На холсте они являются своеобразными осями, вокруг которых разворачивается композиция. Здесь да Винчи выступил и как символист (Ренессанс вообще немыслим без символизма). Пальма отсылает нас прежде всего к Иерусалиму, дуб — к кельтской культуре, где он почитался как символ вечности. Когда христианские миссионеры просвещали языческий Рим, представителей галло-римской культуры, они не удалили этот символ из христианского контекста, они наполнили его новым содержанием. Да, дуб — это символ вечности, но все-таки он тоже творение единого Бога, главного Художника этого мира. Кстати, со времен короля Артура сохранялась традиция для правителя вести прием по личным вопросам под дубом — считалось, что именно там следует вершить справедливый суд. Впоследствии многие европейские правители возвращались к этой древней традиции.

Пальма, в свою очередь, — это растение, ветвями которого приветствовали Спасителя в Иерусалиме, исповедуя Его как Царя. Но это еще и то растение, которое паломники издавна, еще до падения Иерусалима, приносили со Святой земли. Таким образом, дуб — символ Рима и Италии, пальма — символ Иерусалима, и на холсте происходит соединение этих двух пространств.

Но все же смысловой центр композиции — Пресвятая Богородица, именно к Ней и к Младенцу все здесь устремлено. Волхвы приносят Ему дары, и вот… У да Винчи был один излюбленный прием, который он использовал в сюжетах с Богородицей и Младенцем: Спаситель у него как будто играет (например, там, где Мадонна изображена с гвоздикой, Он протягивает руки к цветку). В «Поклонении волхвов» Христос, как все младенцы, очень по-человечески протягивает руку к дарам волхвов. Божия Матерь, в Свою очередь, с любовью, с человеческими чувствами смотрит на Младенца. Но в то же время Она понимает, что у Нее на руках Христос, Который эти дары принимает и откликается на человеческий зов. Во всем здесь проявляется особая сущность Христа, божественная и человеческая одновременно.

А на заднем плане холста разворачивается битва (4). 

Не очень понятно, что на самом деле там происходит. Но можно допустить такую мысль: в Рождестве Христовом должно быть преодолено то зло, та разрозненность и враждебность, которые есть в мире. И битва уже началась…

Слева на холсте — изображение разрушенного храма (5). Видно, что он был грандиозных форм, скорее всего, античных. Можно предположить, что так символически обозначено, как рушится ветхий античный мир, потому что приходит новое Слово. Но в то же время, можно дальше проследить богословскую мысль о пришествии Христа и значении этого события для мира. Тогда получится, что перед нами не разрушенный храм, а тот, который, напротив, только начинает строиться — сначала с Рождеством Богородицы, а затем — с Рождеством Христовым. Этот храм — приношение молящегося человечества Господу, образ сотрудничества человека и Бога: люди начинают строить храм — Бог откликается на это Рождеством. Так прослеживается мысль: когда-нибудь Божественная и человеческая воля соединятся, и тогда мир преобразится. Однако начало этому уже положено, и оно в Рождестве Христовом.

Считается, что композиция «Поклонения волхвов» Леонардо да Винчи уникальна и не имеет аналогов в итальянской живописи. Прежде всего это связано с персонажами второго плана и организацией пространства. Что здесь необычного? Дело в том, что место непосредственно перед Богородицей на холсте неслучайно остается свободным. Со временем Леонардо начнет активно экспериментировать с пространством, но уже в этой картине он делает очень важные шаги. 

^{Перспективная разработка к картине «Поклонение волхвов»}

Сюжет «Поклонения волхвов», по мысли Леонардо, хотя и ограничен холстом, должен выходить за рамки картины. (То же самое можно наблюдать во фреске мастера «Тайная вечеря».) Как достичь такого эффекта? Леонардо использует для этого революционный прием. Полукругом за Божией Матерью он располагает огромное число людей, картина вообще перенасыщена персонажами (6). Но перед Богородицей он оставляет свободное пространство. Оно как бы высвобождено для зрителя. Смотришь на холст и понимаешь: вокруг все занято, кроме одного места, которое осталось как будто специально для тебя. Именно этот теплый художественный прием сделал картину очень личностной, адресованной каждому человеку. Леонардо четко понимал: только тогда картина станет не просто картиной, но иконой, когда в ней будет оставлено место для молящегося. И как вокруг Богородицы собрались волхвы, точно так же и для каждого из нас есть возможность припасть к Божией Матери, стать соучастником события. Это очень важная мысль.

«Человеческий фактор»

«Поклонение волхвов» не было закончено, как и многие творения Леонардо. Дорабатывал ее, по некоторым, хотя и спорным, свидетельствам, уже другой мастер — Филиппино Липпи. 

Но какова была судьба самого Леонардо после картины? Во Флоренции с ним произошел не-приятный эпизод. Папа Сикст IV договорился с Лоренцо Медичи о том, чтобы призвать лучших художников и мастеров Тосканы для работы в Ватикане — они должны были украсить новый папский дворец. На эти почетные работы были созваны все именитые мастера, которые только были во Флоренции: Боттичелли, Перуджино, Гирландайо и другие. Не было среди них только Леонардо да Винчи. При этом мастеру намекнули, что Медичи, конечно, покровительствует искусству, но к Леонардо это не вполне относится, потому что тот не дописывает работы, затягивает с заказами и вообще пишет слишком медленно. Иными словами, в силу чисто человеческого фактора Леонардо не вошел в избранный круг. 

^{Лоренцо Медичи. Джорджо Вазари.  1533—1534}

Вполне возможно, что сыграла роль и своеобразность натуры да Винчи — его несовершенное владение латынью, его прямота, привычка в глаза говорить то, что думает… К примеру, мастер всю жизнь был вегетарианцем и не мог видеть, как убивают животных. Он говорил, что когда-нибудь на убийцу животных будут смотреть так же, как на убийцу человека. А тех, кто ел мясо, он называл ходячим кладбищем. Понятно, что многим это не нравилось, и Лоренцо Медичи наверняка был не в восторге от таких высказываний.

Так или иначе, но в 1482 году Леонардо уехал из Флоренции в Милан. Там начался совершенно иной период его творчества, связанный с покровительством Лодовико Сфорца, которого за его смуглую кожу прозвали Мавром. Там Леонардо создал целый ряд своих шедевров, в том числе и «Тайную вечерю». Но именно флорентийский период сыграл важнейшую роль в становлении Леонардо как художника. Именно во Флоренции он воспринял и осмыслил основные идеи Ренессанса — соединение античного наследия с христианским богословием. И это на всю жизнь определило направление его художественного поиска. 

Подготовила Алла Митрофанова

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

«Фома» — православный журнал для сомневающихся — был основан в 1996 году и прошел путь от черно-белого альманаха до ежемесячного культурно-просветительского издания. Наша основная миссия — рассказ о православной вере и Церкви в жизни современного человека и общества. Мы стремимся обращаться лично к каждому читателю и быть интересными разным людям независимо от их религиозных, политических и иных взглядов.

«Фома» не является официальным изданием Русской Православной Церкви. В тоже время мы активно сотрудничаем с представителями духовенства и различными церковными структурами. Журналу присвоен гриф «Одобрено Синодальным информационным отделом Русской Православной Церкви».

Если Вам понравилась эта книга — поддержите нас!