Герман, епископ Парижский, написал о литургии следующее: Итак первый и величайший из всех даров (carismatum) — литургия воспевается в память смерти Господа; — ибо смерть Христова сделалась жизнию мира; — так что совершаясь она служит ко спасению живых и покою умерших.
О совершаемом пред чтениями.
Пред чтениями поется антифон (antiphona) по примеру тех патриархов, которые до потопа таинственными словами воспевали пришествие Христово, как Енох, седьмый от Адама, переселенный Богом, пророчествовал, говоря: се идет Господь со тмами святых своих сотворить суд и пр. (Иуд. 14). Об этом свидетельстве упоминает в своем послании апостол Иуда, брат Иакова. Ибо как пророчествующим являлась рука Господня над ковчегом (Исх. XXV, 22. Числ. X, 35), чтобы в виновных сохранить остаток на земле (Быт. XLV, 7), так при пении клириков выходит священник в образе Христа из святилища, как бы с неба, в ковчеге Господнем, который есть Церковь, чтобы наставлениями и увещаниями питать в народе добрыя дела и истреблять злыя.
Безмолвие же диакон возвещает по двум причинам, именно чтобы безмолвствующий народ лучше слушал слово Божие, и чтобы сердце наше безмолвствовало от всякаго нечистаго помысла, при чем лучше воспринималось бы слово Божие. Священник обращается к народу для того, чтобы, когда он благословляет народ, говоря: Господь да будет всегда с вами, ему благословляться от всех говорящих: и с духом твоим, так чтобы он был тем более достоин благословлять народ, поколику он по милости Божией получает благословение из уст всего народа.
Трисвятое пред пророчеством поется на греческом языке потому, что проповедь новаго Завета возвещалась в мире на греческом языке, исключая (евангелия) Апостола Матфея, который первый в Иудее издал евангелие Христово еврейскими письменами. Соблюдайте же честь языка, который первый принял в свои ветхия недра евангелие Христово и своими письменами научил первой песни. Когда предстоятель Церкви начинает трисвятое, то (клир) поет на латинском языке с греческим, чтобы показать связь ветхаго и новаго Завета. Слово: аминь (заимствовано) с еврейскаго на подобие надписи, которую Пилат по внушению Божию сделал на трех языках над крестом, исповедуя хотя и без ведения Иисуса Назорея, т. е. Святаго и Царя. А три отрока, которые одними устами поют: Господи помилуй (Khyrie eleison), именно на еврейском, греческом и латинском, (означают) как бы века трех времен, т. е. прежде закона, под законом и под благодатию.
Песнь Захарии первосвященника поется в честь св. Иоанна Крестителя, потому что начало спасения состоит в таинстве крещения, которое по дару Божию совершалось в служении Иоанна, и при оскудении ветхой тени и восхождении новаго света евангелия Иоанн, находится посреди, как последний из пророков и первый из евангелистов, возсияв лучезарным светильником пред лицем истиннаго света; поэтому пророчество, которое отец его воспел при его рождении, Церковь и воспевает попеременными голосами.
Пророческое чтение занимает свое место по чинопоследованию, обличая недостатки ветхаго Завета и возвещая будущее, чтобы мы разумели, что в пророчестве возвещал тот же Бог, который учил и в апостоле и возсиял в евангельском свете.
Ибо о чем пророк вещает, как о будущем, о том апостол говорит, как о совершившемся. Деяния же апостольския или Апокалипсис Иоанна читаются при обновлении радости пасхальной, с соблюдением порядка времен, подобно как история ветхаго Завета (читается) в пятидесятницу, или деяния святых исповедников и мучеников в их праздники, чтобы народ разумел, сколько Христос возлюбил раба Своего, даровав ему свойства добродетели, которыя благоговейный народ почитает в своем покровителе.
Песнь трех отроков, которая поется после чтений, (поется) по примеру древних святых, которые, находясь во тьме, ожидали пришествия Господняго. Ибо, как им безмолвствовавшим присущ был четвертый — ангел в облаке росы — и укрощал зной объявшаго их пламени, так и тем, ожидавшим Христа, присущ был сам Сын Божий, ангел великаго совета, который, сокрушая владычество тартара и освобождая их, доставлял (им) радость воскресения, о которой говорит Евангелист. Посему и Церковь соблюдает порядок, чтобы между благословением и чтением евангелия включалось только то антифонюе пение, которое поется отроками, по примеру младенцев, которые были сверстниками Христовыми по рождению и избиты, как повествуется в Евангелии, или тех отроков, которые при приближении Господа к страданию взывали во храме: Осанна, сын Давидов (Матф. XXI, 9), как воспевает псалмопевец: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу (Пс. VIII, 3).
О трисвятом (de ajus) пред Евангелием.
Тогда при шествии с святым Евангелием клир громким голосом опять поет трисвятое по примеру ангелов, взывающих пред лицем Христа к вратам преисподней: поднимите, врата, верхи ваши, и поднимитесь двери вечныя и войдет Господь сил, Царь славы (Псал. ХХIII, 7. 8).
Следует шествие с святым Евангелием, как бы могущественное явление Христа, торжествующаго над смертию, с вышеупомянутым стройным пением и с седмью светильниками света, которые суть седмь даров Святаго Духа, или светильники ветхаго закона, приставленные к таинству креста, и вступает на возвышенное место (in tribunal analogii), как бы Христос (вступает) на седалище Отческаго царства, чтобы оттуда ниспосылать дары жизни, при пении клира: слава Тебе, Господи, по примеру ангелов, которые при рождении Господа явившись пастырям пели: слава в вышних Богу (Лук. II, 14).
О трисвятом (de Sanctus) после Евангелия.
А трисвятое при обратном шествии с святым Евангелием клир поет по примеру святых, которые при возвращении Господа Иисуса Христа из преисподней пели песни хвалы, следуя за Господом, или семидесяти (?) четырех старцев, о которых упоминает Иоанн в Апокалипсисе, которые, повергая венцы свои пред Агнцем, пели радостную песнь.
Беседы святых (мужей), которыя читаются, полагаются единственно с тою целию, чтобы то, о чем заповедал пророк, или апостол, или Евангелие, учитель или пастырь Церкви излагал народу более ясною речью, устрояя это так, чтобы ни простота не оскорбляла мудрых, ни излишнее красноречие не было невнятным для простых людей.
Произнесение молитв диаконами (levitas) за народ ведет начало издревле из книг Моисеевых, чтобы, выслушав апостольскую проповедь, левиты молились за народ, а священники простершись пред Господом ходатайствовали за грехи народа, так как Господь сказал к Аарону: ты и сыны твои, или все колено Левиино, понесете грехи народа Моего (Исх. ХХVIII, 38. Лев. XVI, 16 — 34), впрочем не наказания перенося, но облегчая (их) своими молитвами.
Об оглашенных (de caticumino).
Итак диакон взывает к оглашенным по древнему церковному чину для того, чтобы как иудеи, так и еретики или оглашенные язычники, которые приготовлялись ко крещению и прежде крещения допускались стоять в Церкви и слушать поучения ветхаго и новаго Завета, — а потом диаконы молились за них и священник произносил молитвы (collecta), — после молитвы выходили вон, как недостойные стоять тогда, когда совершалось жертвоприношение, и вне пред притвором простершись на земле слушали великия (священнодействия); попечение об этом возлагалось на диакона или на привратника, дабы он предлагал им выходить и наблюдал, чтобы кто-нибудь недостойный не замедлил в храме, по словам (Писания): не давайте святыни псам, и не бросайте жемчуга вашего пред свиньями (Матф. VII, 6). Ибо что на земле святее совершения тела и крови Христовой? И что нечище пса и свиньи! С ними по сходству можно сравнить того, кто или не очищен крещением или не огражден знамением креста. Духовным образом и нам заповедуется соблюдать молчание у притвора, т. е. чтобы безмолвствуя от шума слов или пороков мы полагали знамение креста на лице своем, дабы не входила похоть чрез зрение, гнев чрез слух, дабы не исходила постыдная речь из уст, и дабы сердце помышляло только о том, чтобы принять в себя Христа.
О громкой песни (de Sono).
Громкая песнь, которая поется тогда, когда совершается шествие с жертвоприношением, получила начало отсюда: Господь повелел Моисею сделать серебряныя трубы, в которыя бы трубили левиты, когда приносилась жертва, и это служило знаком, по которому народ узнавал, в который час приносилась жертва, и все преклонившись молились Господу, — пока явится огненный столп или облако, — чтобы Он благословил жертвоприношение (Числ. гл. X). А теперь во время шествия к алтарю тела Христова уже не светлыми трубами, но духовными голосами Церковь сладкогласно воспевает преславное величие Христа. Тело Господне относится в ковчегах (turribus) потому, что гроб Господень быль изсечен в скале на подобие ковчега, и там положенное покоилось тело Господне, откуда и воскрес с торжеством Царь славы. А кровь Христова особо приносится в чаше потому, что в таком сосуде было освящено таинство Евхаристии пред тем днем, когда пострадал Господь, как Он сам сказал: ибо сие есть чаша крови Моей, — таинство веры, — за многих изливаемой во оставление грехов (Матф. XXVI, 28). Хлеб же прелагается в тело и вино в кровь, по словам Господа о теле Своем: ибо плоть Моя истинно есть пища, и кровь Моя истинно есть питие (Иоан. VI, 55). О хлебе Он сказал: сие есть тело Мое, и о вине: сие есть кровь Моя (Матф. XXVI, 26 — 28). А вода примешивается или потому, что народу надлежит соединяться с Господом, или потому, что из бока Христова на кресте истекла кровь и вода, и чтобы мы одною очищались от нечистоты грехов, а другою приготовлялись к царству небесному.
Дискос (patena), на котором освящается жертва, называется так потому, что таинство Евхаристии приносится в память страдания Господа. А льняной покров (palla) представляет подобие той одежды, которая быв соткана цельною не была разодрана воинами, т. е. одежды Христовой (Иоан. XIX, 23. 24). Плат же (corporalis palla), на котором полагается жертвоприношение, бывает чистым льняным потому, что тело Господа было обвито во гробе чистыми пеленами с благовониями (Иоан. XIX, 40). Покров таинств украшается потому, что воскресение Христово превосходит все украшения, как бы свод небесный, который ныне сокрывает Господа от глаз наших; украшается же шелком, или золотом, или драгоценными камнями потому, что Господь повелел Моисею сделать в скинии завесы из (шерсти) золотой, голубой, пурпуровой, вдвойне спряденой, и из виссона крученаго (Исход. XXV, 4. XXXVI, 35); ибо все это было предзнаменованием таинств Христовых.
А хвалы (laudes), т. е. аллилуиа, Иоанн в Апокалипсисе слышал воспеваемыя после воскресения. Посему в этот час (тело) Господне прикрывается покровом, как бы Христос небом, и Церковь обыкновенно поет ангельскую песнь; самое же аллилуиа первое и второе и третье означает три времени — прежде закона, под законом и под благодатию.
Имена умерших произносятся в этот час, в который покров снимается, потому, что воскресение мертвых будет тогда, когда при пришествии Христовом небо совьется как свиток. Мир же христиане преподают друг другу для того, чтобы чрез взаимное целование поддерживать в себе чувство любви, и если кто омрачается каким-нибудь раздором, то тотчас обратился бы к примирению или испросил у ближняго прощение, чтобы, преподавая ложный мир, не подвергнуться участи предателя, и чтобы принятая Евхаристия или преподанное благословение доставили тем большую пользу, чем более Христос увидит сердца мирными; ибо Он сам, возносясь на небеса, заповедал ученикам: мир оставляю вам, мир Мой даю вам, и: потому узнают есть, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Иоан. XIV, 27. XIII, 35).
Священник внушает иметь горе сердца (sursum corda) для того, чтобы никакой земный помысл не оставался в сердцах наших в час священнаго приношения и тем лучше Христос был воспринимаем в души, чем более ум старается помышлять единственно о Нем. Раздробление же и соединение тела Господняго (с кровию) при таких таинствах издревле установлено святыми отцами для того, чтобы, когда священник, раздробляет жертву, как бы представлялся Ангел Божий подставляющим под сверкающий нож члены отрока и принимающим кровь его в чашу, дабы истиннее можно было говорить слова Господа, сказавшаго, что тело Его есть пища и кровь — питие. При этом раздроблении священник желает умножать (жертву), и должен умножать в это время потому, что тогда небесное соединяется с земным и при молитве священника небеса отверзаются. Когда священник раздробляет, то благоговейный клир поет антифон (antiphona), потому что стихии свидетельствовали, когда (Господь) претерпевал страдания всеустрашающей смерти.
Молитва Господня здесь же полагается для того, чтобы всякая наша молитва оканчивалась Господнею молитвою. Преподавать же благословение народу Господь чрез Моисея повелел священникам, сказав: скажи Аарону и сынам его: так благословляйте народ: да благословит тебя Господь и сохранит тебя (Числ. VI, 23. 24), и прочее, что следует. Итак Аарон занимал место Христа, а сыны его — место священников; следовательно обоим повелел Господь благословлять народ; но для соблюдения чести первосвященника священные каноны постановили, чтобы более длинное благословение произносил епископ, а более краткое преподавал священник, говоря: „мир, вера и любовь, и причастие тела и крови Господней да будет всегда с вами"; хотя и то благословение, которое заповедал Бог Моисею, никто не может запретить священнику; ибо небо и земля прейдут.... Благословение преподается прежде причащения для того, чтобы благословенное таинство поступало в благословенный сосуд. А как сладостно для души и тела святое причастие, о том Христос свидетельствует в евангельских словах, говоря: если пребудете во Мне, и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите Отца во имя Мое, и будет вам (Иоан. XV, 7).
Антифон же (trecanum), который поется, служит знаком того, что кафолическая вера происходит от веры в Троицу. Ибо первое (лице св. Троицы) вмещается во втором, второе — в третьем, и обратно — третье во втором и второе в первом. Так Отец в Сыне (и св. Духе) составляет таинство Троицы: Отец в Сыне, Сын в Духе святом, Дух святый в Сыне, и Сын обратно в Отце. Впрочем да будет окончено это письмо, в котором кратко излагается и объясняется торжественный чин (литургии), а в следующем письме будет сказано об общем богослужении, при помощи Господа, который живет и пр.
Примечания:
Перевод с латинскаго языка. Patrol. Curs. complet. Ser. Lat. Edit. Migne. T. LXXII. p. 88. Germ. Paris, episc. Epist. 1. Quomodo solemnis ordo ecclesiae agitur, quibusue inst-ructionibus canon ecclesiasticus decoratur.
Источник: Собрание древних Литургий Восточных и Западных. - Вып. 5. - СПб., 1878. - С. 35-43.
