Небольшая книга Софрония (Сахарова), ученика преп. Силуана Афонского, где он делится своим опытом молитвы. Мит. Иларион (Алфеев) писал о этой книге: «Отец Софроний обладал уникальным опытом молитвы, начавшимся в раннем детстве и продолжавшимся до последних минут жизни. В книге “О молитве” он рассказывает о том, что дано было ему пережить в часы молитвенного предстояния Богу, о тех “ответах”, которые он получал свыше и которые изменяли его жизнь, его восприятие Бога и окружающего мира. Однажды, будучи еще молодым человеком, он в течение целой ночи со слезами молился об угнетенных и страдающих, молился до тех пор, пока не пришла ему мысль: “Если я так, всею силою моего сердца сострадаю человечеству, то как понять Бога, безучастно смотрящего на страдания многих миллионов созданных Им же Самим людей?” Тогда он обратился к Богу с безумным вопросом “Где Ты?” И тотчас услышал в сердце слова: “Разве ты распялся за них?” Эти слова Самого Христа, произнесенные в сердце отца Софрония, потрясли его: он понял, что только Бог воспринял на Себя страдания людей в абсолютном и безусловном смысле, ибо воплотился, пострадал и умер за людей. “Короткий ответ Бога обычно заключает в себе сущность дела, — говорит отец Софроний. — Божие слово приносит в душу новое, особое чувство бытия; сердце испытывает прилив светоносной жизни; ум вдруг постигает дотоле скрытые смыслы”.

В другой раз, размышляя в молитве о войнах, виновниками которых становятся созданные Богом люди, отец Софроний “вторично боролся с Богом”, поставив перед Ним вопрос о Его ответственности за зло, царящее на земле: “Если Ты создал все, что существует, если без Тебя ничто не начало быть, то все эти гнусные преступники, способные проливать кровь миллионов и миллионов людей… — не они повинны суду и не они ответственны… Ты, как Творец всего, единственный виновник неисчетного горя земли”. И опять в ответ на отчаянный вопль он ощутил прикосновение мира Божия, и его посетила мысль: “Отец послал Сына Своего, чтобы спасти мир; и Его они убили. Но вот Он воскрес как Победитель смерти и уже как Царь вечности «совершит суд Свой над народами по правоте» (Пс. 9:9)”.

Молитва была основным жизненным стержнем отца Софрония на протяжении многих десятилетий. Особенно интенсивной стала его молитва, когда он покинул Париж и оказался на Афоне. Здесь он понял, чту такое непрестанная молитва покаяния, что такое молитва за мир; он ощутил силу Имени Божия, призываемого в молитве Иисусовой, и опытно познал, что значит “схождение ума в сердце”. Опыт “внутрьпребывания”, которого иные подвижники прошлого достигали благодаря многолетним трудам, был дарован отцу Софронию с самых первых месяцев его жизни на Святой Горе. Как он сам рассказывает, семь лет спустя после приезда на Афон он получил послушание от игумена — изучать греческий язык. Вернувшись в келью из библиотеки и открыв книгу, он физически ощутил, как его ум выходит из сердца и поднимается к голове, а затем к книге. “В тот момент мне стало ясно, — вспоминает отец Софроний, — что мой ум безысходно днем и ночью пребывал в сердце в течение семи лет моей покаянной молитвы”.

По мнению отца Софрония, наиболее адекватным выражением ипостасной молитвы, подобной Гефсиманской молитве Самого Христа, является Божественная Литургия. Для того, чтобы вырасти до способности углубляться духом в подлинно вселенские измерения Литургии, человеку требуется немало лет. Литургическая молитва, говорит отец Софроний, — одна из самых тягостных: “Мы живем ее в страшном разрыве всего нашего существа. Благословив в начале Царство Отца, и Сына, и Святого Духа, мы затем снижаемся до преходящих житейских нужд, чтобы опять подняться через славословие до Престола Божия”. Через совершение Литургии страдания всего мира входят в душу священника: “Чрез литургическую молитву душа наша погружается в океан людских страданий”. Вместе с тем именно Литургия является тем путем, идя по которому человек реализует свой ипостасный потенциал, ибо именно причастие Чаше Христовой возвращает человеку богоподобие, утраченное в грехопадении, и ведет его к обожению»