Курс лекций «Боговидение» был прочитан в пятой секции Ecole pratique des Hautes Etudese в течение 1945–1946 гг. в Сорбонне, и является, по выражению Мейендорфа, «прежде всего как бы патристическим введением к тому, что принято называть «паламизмом»». Или как пишет сам Лосский «Боговидение» призвано осветить «проблему Боговидения в том аспекте, в каком она встала перед византийским богословием».

Владимир Лосский — великий богослов нашего времени, сумевший передать всю сложность и глубину мысли Отцов на современном понятийном языке. Лосский воспринял всё лучшее в русском религиозном Ренессансе и мысли русской диаспоры, избегнув однако их соблазнов. Лосский стоял на уровне современной мысли как богословской, так и философской, и поэтому мог не просто отрицать современные искажения и ошибки, а противопоставить им полинно церковную философию. Во всём этом читатель убедиться при чтении «Боговидения».

Паламизм стоит в центре богословия Церкви как выражение наиболее сокровенного её опыта. Опыта сообщаемости-несообщаемости Божества, соединении с Неприступным, постижения Непостижимого, того, что Ареопагит называл Светоносной Тьмой. Этот парадокс — сущнось религии как таковй. Григорий Палама так его выражает: «Сущность Божия непричастна и некоторым образом причастна», «мы приобщаемся Божественного естества, и вместе с тем нисколько его не приобщаемся. Итак нам нужно держаться того и другого утверждения и полагать их как мерило благочестия». Лосский в «Боговидении» прослеживает исторические формы этого опыта как они отобразились в письменности Церкви вплоть до формулировки догмата о неизреченном различии сущности и энергии Бога.

«Боговидение» предваряется анализом различия между преданием Отцов и схоластикой. За ним Лосский прослеживает понимание Боговидения в Библии, у Отцов апостольского века, у Александрийцев, Великих Каппадокийцев, сирийских и палестинских богословов, Кирилла Александрийского, у Отцов-аскетов, Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника и других византийских богословов. Завершается «Боговидение» анализом самого «паламитского синтеза».