«Бодался теленок с дубом. Очерки литературной жизни» Солженицына. Как говорил сам Солженицын он писал «Телёнка» между двумя глыбами: «ГУЛАГом» и «Красным колесом». Это очень своеобразные мемуары о литературной жизни писателя в тоталитарном государстве: писание в стол, работа в «Новом мире», присуждение Нобелевской премии, писание «ГУЛАГа», целое подполье по его хранению и перепечатыванию и наконец изгнание из страны. Конечно «Телёнок» это совсем не «ГУЛАГ», но тема одна: попранная и порабощённая Россия и отчаянная попытка сказать очистительную освобождающую правду.

В «Оговорке» к мемуарам «Бодался теленок с дубом» Солженицын пишет: «сть такая, немалая, вторичная литература: литература о литературе; литература вокруг литературы; литература, рождённая литературой (если б не было подобной перед тем, так и эта б не родилась). Сам я, по профессии, такую почитать люблю, но ставлю значительно ниже литературы первичной. А написанного всего так много, а читать людям всё меньше досуга, что кажется: мемуары писать да ещё литературные — не совестно ли?
И уж никак не предполагал, что и сам, на 49-м году жизни, осмелюсь наскребать вот это что-то мемуарное. Но два обстоятельства сошлись и направили меня.
Одно — наша жестокая и трусливая потаённость, от которой все беды нашей страны. Мы не то, чтоб открыто говорить и писать и друзьям рассказывать, что думаем и как истинно было дело — мы и бумаге доверять боимся, ибо по-прежнему секира висит над каждой нашей шеей, гляди опустится. Сколько эта потаённость ещё продлится — не предсказать, может многих нас раньше того рассекут, и пропадёт с нами невысказанное.
Обстоятельство второе — что на шею мне петля уже два года как наложена, но не стянута, а наступающею весной я хочу головой легонько рвануть. Петля ли порвётся, шею ли сдушит — предвидеть точно нельзя.
А тут как раз между двумя глыбами — одну откатил, перед второй робею, выдался у меня маленький передых.
И я подумал, что может быть время пришло кое-что на всякий случай объяснить.»