«Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего.
Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих»

(Псалтирь 118:18-19)

Январь 2018. Свекровь связала. Тещи и свекрови: как выстроить отношения.

Представляем версию 177-го номера православного журнала «ФОМА».

ОГЛАВЛЕНИЕ
ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА
Эдуард Артемьев. Совершенно свободный человек
ВОПРОС НОМЕРА: Как ужиться со свекровью
Протоиерей Андрей Лоргус. Тещи и свекрови: отношения без анекдотов
Александр Ткаченко. Давай разъедемся
ВЕРА
Тихон Сысоев. Какие подарки дарили святые?
Патриарх Кирилл. С Богом нужно говорить на языке добра
Архимандрит Дамаскин (Орловский).
Священномученик Александр (Русинов)
КУЛЬТУРА
Александр Ткаченко. Елки на потолке и вертепы на санках
ОТ ИЗДАТЕЛЯ

Cover_177 

Представляем версию 177-го номера православного журнала "ФОМА" 

для электронных книг и программ чтения книг в формате ePUB 

на мобильных устройствах. 

Номер издан с сокращениями.

ВНИМАНИЕ! 

Полный выпуск этого номера доступен в приложении Журнал "ФОМА" в AppStore и GooglePlay, а также вы можете получить его оформив редакционную подписку на оригинальное бумажное издание.

ИД "ФОМА" 

2018 г.

(С)

ОГЛАВЛЕНИЕ 

ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА

Эдуард Артемьев. Совершенно свободный человек

ВОПРОС НОМЕРА: Как ужиться со свекровью

Протоиерей Андрей Лоргус. Тещи и свекрови: отношения без анекдотов

Александр Ткаченко. Давай разъедемся

ВЕРА

Тихон Сысоев. Какие подарки дарили святые?

Патриарх Кирилл. С Богом нужно говорить на языке добра

Архимандрит Дамаскин (Орловский).

Священномученик Александр (Русинов)

КУЛЬТУРА

Александр Ткаченко. Елки на потолке и вертепы на санках

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

ИНТЕРВЬЮ НОМЕРА 


Его музыку в России слышал каждый, даже те, кто ни разу не видели фильмов Тарковского, Михалкова и Кончаловского, — в 2014-м она звучала в финале сочинской Олимпиады. В минувшем ноябре композитор Эдуард Артемьев отметил 80-летие. Но возраста для него, похоже, не существует, от возраста он свободен. Равно как от любых ограничений творческой мысли, которая продолжает решать абсолютно «нерешаемые» задачи.

Эдуард Артемьев

Совершенно свободный человек

Interview_4

— Эдуард Николаевич, мы как-то привыкли думать, что эксперимент в творчестве — удел молодых, в «юбилейном» возрасте люди обычно превращаются в классиков. А у Вас вдруг выходит рок-опера «Преступление и наказание». Многие до сих пор недоумевают: Достоевский и рок — разве это совместимо?

— «Преступление и наказание» сейчас существует в двух вариантах. Один идет у Михаила Швыдкого в Театре мюзикла. Но Кончаловский, когда пустился в это дело, сказал: «На твою оперу никто не пойдет. Надо сделать рок-вариант». И появилась рок-версия. Но я делал «полистилистик-оперу» — там симфоническая, религиозная, народная музыка, там пляшут под реальные гармошки. Я долго, двадцать с лишним лет ее писал, потому что поначалу не мог пробиться к Достоевскому. Просто никак... 

Начал писать рок-историю, сначала пошло очень хорошо, а потом понял, что это абсолютно не соответствует масштабу этого человека-пророка. Потом решил, что надо делать классическую оперу. Но стало скучно, видимо, я просто этого не могу. И как-то, листая не сценарий, а саму книгу, перечитал, как Раскольников ходит по улицам, уже обуянный своей идеей, а там пляшет какая-то баба с мужиками, шарманщик крутит шарманку, и мне вдруг стало ясно: вот, все же описано, как надо делать. Отсюда я и пошел, и написал довольно быстро.


— А почему именно рок? Ваши сверстники обычно предпочитают джаз.

— Я просто в молодости прозевал джаз. Учился я как академический музыкант, и мне внушили, что это второсортная развлекательная музыка. Джаз для меня закрыт. Я могу восхищаться мастерством отдельных исполнителей, но музыка их меня совершенно не трогает. 

А рок — это дар, такого звука никогда не было. Даже джаз играют на известных инструментах, просто технология исполнения другая. А здесь — электронные инструменты: гитары, синтезаторы, электрические органы, сама манера пения, поэзия — все другое. И что интересно: среди музыковедов ведь велись разговоры, что «скоро будет новая музыка, нечто необычайное». А она пришла с совершенно иной стороны — рок стал собирать стадионы.

Deep Purple, King Crimson, Yes, Питер Габриэл, Genesis, Pink Floyd — никогда не было такой музыки. Откуда она взялась, непонятно. Это совершенно уникальное явление. Кстати, среди этих музыкантов было много поэтов, которые хотели выразиться через музыку.

Между алгеброй и гармонией

— А когда Вам захотелось «выразиться через музыку»?

— Где-то после 14 лет, еще в хоровом училище, у меня возникли подозрения, что я могу сочинять, мне это стало интересно. Тогда Свешников (дирижер, хормейстер, организатор Московского хорового училища. — Ред.) пригласил Мераба Парцхаладзде (композитор и педагог. — Ред.) для занятий с юными дарованиями — нас был целый класс. И он подготовил меня к первому курсу консерватории. Мне тогда было 17 лет, это очень рано, но меня каким-то чудом взяли.

Там началась несколько иная жизнь. Консерваторию я очень тяжело воспринимал. Не знаю почему, какие-то комплексы во мне взыграли. И когда я ее окончил, то с радостью покинул и навсегда забыл. И до сих пор ее как-то избегаю. 


— Время Вашей учебы пришлось на совсем еще суровые советские времена, когда все «авангардное» было под запретом. Как в таких условиях возник Ваш интерес к электронной музыке?

— Это уже судьба. На 5 курсе я увидел записочку: «Кто хочет познакомиться с новыми технологиями, звоните по такому-то телефону в музей Скрябина». И я позвонил. Это был Евгений Мурзин, изобретатель первого в мире электронного синтезатора. Я о нем уже знал: в 1957 году, когда я был на втором курсе, в журнале «Техника молодежи» было описание этого инструмента с фотографиями и объяснениями. Эта музыка рисовалась и, что совершенно необычно, уже кодировалась. Американцы делали нечто подобное на вычислительных машинах, на перфоленте, там музыка тоже кодировалась, но здесь было наглядное исполнение — что рисуешь, то и слышишь. И меня стремительно захватил этот новый грандиозный мир, к которому я лично до этого не прикасался.

Interview_2

Рок-опера Андрея Кончаловского «Преступление и наказание» на музыку Эдуарда Артемьева в Московском театре мюзикла. Фото Евгении Новожениной/РИА Новости


— Откуда вообще приходит музыка? Создается ощущение, что сегодня это уже сплошная технология, одна алгебра и никакой гармонии.

— Все там есть. Да, изучать гармонию с помощью компьютера проще и быстрее. Вот мы привыкли к оркестру. Но в таком виде его создал Бетховен — и получилась новая музыка. Все его симфонии — это колоссальный рывок после Моцарта и Гайдна. Такой мощи никто никогда не знал. Так что технология решает многое. 


— А голос? Вы же пишете для голоса.

— Сейчас пишу. Сейчас меня не интересует электроника как таковая.


— Но это же совсем нетехнологичный инструмент.

— Да уж... Но я потом вмешиваюсь и делаю то, что хочу, при помощи тех же программ. И первое, что я убираю, — дыхание: когда слышен вдох, мне это дико не нравится.


— А как же рок-опера? Ее же представляют на сцене, вживую.

— Сцена — это отдельный разговор. Там свои законы. Театр, особенно оперный, замучила рутина. Весь XX век изощреннейшие, выдающиеся умы и композиторы пытались все решать за счет музыки. Шёнберг (австрийский и американский композитор, педагог, музыковед, дирижер, публицист. — Ред.) придумал целую новую систему, у Берга (австрийский композитор и музыкальный критик. — Ред.) просто гениальные «Лулу» и «Воццек» — из какого-то совершенно другого мира. Но все драматические проблемы он перевел в музыкальный язык, сцена ему, видимо, была не важна. Как у Вагнера: все стоят на фоне декораций и поют арии по 15 минут. Но опера — это представление, где важны и актерская игра, и пение, и декорации, и обязательно всякие инженерные чудеса.

Если вы взялись за театр, надо решать это именно в комплексе. Это сейчас искусство распалось на ручейки, отрицающие друг друга. А некогда был один океан.

Вот и рок-музыканты заинтересовались так называемой серьезной, академической музыкой, и, наоборот, тот же Альфред Шнитке стал использовать бас-гитару, гитару. Потому что это новые инструменты, они дают какие-то новые качественные рывки. Здесь взаимные интересы. А мы — композиторы, поэты, балетмейстеры — все пытаемся решить в узких коридорах своей профессии то, что должно быть вместе.

«Я всю жизнь работал по заказу»

— Кино в Вашей жизни тоже — судьба? Вы и туда попали случайно?

— Да, совершенно случайно. Я точно плыву по течению, сам не предпринимаю никаких усилий. В юности пробовал — получал все время по голове, потом успокоился. С тех пор плыву по реке судьбы. Так и в кино попал. В Одессе снимался фильм «Мечте навстречу». Музыку предложили написать композитору Вано Мурадели, и он пригласил меня делать всякие «электронные чудеса» — я тогда одним из первых занялся электронной музыкой. И поставил меня в титры, хотя обычно этого не делают: деньги получил — и до свидания.

Второй раз я попал на Мосфильм спустя четыре года. В 1966 году на фильме «Арена», из жизни цирка, был объявлен, как сейчас говорят, кастинг на роль тапера. Я ничего подобного раньше не делал и в цирк не ходил, но когда дают работу… Там уже был композитор, Тер-Татевосян, в то время очень модный и востребованный. Но потом его переманил Ромм — на «Девять дней одного года», и он, конечно, ушел. В советское время договоры вообще не соблюдались: не хочу — все бросил и ушел. Место освободилось, и Самсон Самсонов, режиссер, решил пригласить меня — я уже почти полгода репетировал с актерами. Он меня послушал, я еще прошел конкурс и остался там навсегда.


— А не стесняло это творческую свободу? Все-таки работа на заказ.

— Дело в том, что я всю жизнь работал по заказу, как Петр Ильич Чайковский, как Бах, как Стравинский — какие могучие сравнения! (Смеется.) Это меня приучило к порядку, иначе я бы ничего не написал. Сроки заставляют концентрироваться. Но это не значит, что я ничего не делал в стол. Это меньшая часть моих работ — те, к которым я сейчас возвращаюсь, которые хотел бы закончить: время уже поджимает. 

И в кино я работал не только под кадр, но и ставя себе и решая свои, чисто творческие задачи. Иначе просто скучно.

Interview_3

В студии. 1989 год. Фото Виктора Баженова/PhotoXPress


— Насколько я понимаю, Вы имели опыт создания даже канонического церковного песнопения — и тоже «на заказ».

— Ну, всего одно сочинение. Один регент попросил меня написать молитву «Свете тихий».


— Но ведь для этого надо освоить канон.

— А я, знаете, кинулся туда как в омут головой.


— Интуитивно?

— Абсолютно. Каноны — очень трудная вещь. В консерватории проходят строгий полифонический стиль, где каноны самые жесткие. Казалось бы, уже ничего нельзя, и все-таки в этих жестких рамках создавали церковную музыку, которая хватает за душу… Вообще музыка — это же волны. Разной частоты, длины. И человек состоит из волн, как и весь космос. И этими волнами мы связаны с вышним...

«Плохой христианин» и ангельский хор 

— А то, что случилось с Вами на Валааме, — тоже волны?

— На Валааме было удивительно, конечно... Наш дом творчества находится под Сортавалой, откуда до Валаама на катере два часа. В советские времена мы с семьей приезжали туда каждое лето и обязательно посещали Валаам. Я знал там все маршруты, все было рассчитано — мы шли через весь остров. Там тогда были разруха и запустение. И вот вроде все знаешь, но это ощущение какого-то иного мира, не только таинственного, а такого, который тебя сильно сосредотачивает, было всегда.

У Белого скита — сейчас он уже восстановлен — была наша последняя остановка. Расположились передохнуть. С нами был один художник из Армении с семьей. Мы сидели, разговаривали. Потом сопровождающий сказал: «Пора, давайте собираться». И я решил в последний раз обойти храм. Обошел, и мне показалось, что ветер с каким-то звуком. Он стал разрастаться в миллионноголосый хор — по-другому просто не могу сказать. Откуда он шел, неизвестно. Я помню, что меня стало прижимать к земле, а потом я уже как-то совсем потерялся и только боялся, что кончится это странное ощущение. 

А потом до меня вдруг донеслось: «Что с тобой?» И я просто пригнулся к земле — меня это совершенно подавило. Никогда ничего подобного я не слышал и, наверное, никогда не услышу. Это что-то нечеловеческое, но вместе с тем как будто именно для тебя. И когда мы отплывали с пристани, я еще видел на удаляющихся куполах какие-то отблески. Возможно, это мне уже казалось — были уже совсем сумерки.

А ночью этот художник, который сидел рядом со мной, умер. Видимо, это был замечательный человек, потому что его так отпевали Вечные Монахи. А мне досталось это услышать… Такой колоссальный опыт.


— Вы религиозный человек?

— Да, конечно. Правда, я плохой христианин, церковь посещаю редко. Разве когда мы приезжаем на дачу, у нас там церковь совсем рядом. И то надо бы больше... 


— А как Вы это осознали? Был какой-то поиск?

— У меня вся семья была религиозная. После войны моим тете и дяде, у которых я жил, было по 40-50 лет. Николай Демьянов, муж тети Маши был профессором консерватории, они просто боялись об этом говорить, чтобы я ничего нигде не брякнул. А бабушка моя спокойно говорила: «Коммунисты такие-сякие, Бога не знают». До седьмого класса я жил на Грузинской улице. Мы с бабушкой спали в одной комнате. Бабушка Дарья была неграмотная. Она могла что-то посчитать, писала какие-то каракули, но грамотностью это считать нельзя. А так всю жизнь трудилась. 

Я ЛОЖИЛСЯ СПАТЬ, КОГДА БАБУШКА СТОЯЛА НА КОЛЕНЯХ И МОЛИЛАСЬ, И ПРОСЫПАЛСЯ — ОНА СТОЯЛА МОЛИЛАСЬ... И КОГДА Я РЕШИЛ ВЫУЧИТЬ МОЛИТВЫ, ТО ВДРУГ ВСЕ ИХ ВСПОМНИЛ БЕЗ ТРУДА — ЭТО БЫЛО ЧУДО. 

«Найти в себе ребенка»

— Для многих творческих людей Московский фестиваль молодежи 1957-го стал знаковым событием. Ваши ровесники рассказывали, что для них это был прорыв и к мировой, и к русской культуре, которая до этого была под запретом. Вам было тогда 20 лет. На Вас он как-то повлиял?

— Я одиночка и очень не люблю общественные мероприятия. Я помню этот фестиваль и весь ажиотаж, но в это время отец у меня работал в Сергиевом Посаде — тогда это был Загорск, — и я сразу туда уехал. Нет, я этого не люблю. Влияния толпы даже просто боюсь.


— Да-да, Вы еще как-то рассказывали, что мечтали быть бухгалтером: сидеть, смотреть в окно и получать зарплату.

— (Смеется.) Эта мысль у меня еще осталась. Да, было такое серьезное, но безответственное желание — исполнять что положено, потом собирать манатки и домой. Я помню это ощущение — предавался мечтам, как Манилов: «Хорошо бы...» Идеалист. 


— Хорошо, что не вышло.

— Да, могло бы затянуть, действительно, а потом мог бы жалеть. Главная задача — быть независимым. Кстати, и в кино я остался, потому что в советское время все, кто в нем работали, и мы, музыканты, были максимально, насколько это было тогда возможно, независимы — и от Министерства культуры, и от Радиокомитета, и от Союза композиторов. Только от режиссера. Мы решали все проблемы, и, если получалось, шли дальше, дальше. Я был совершенно свободным человеком.

Interview_4.1


— И при такой внутренней свободе Вы еще все время пытаетесь расширять ее границы? Зачем Вам, музыканту, к примеру, голография?

— Голография достигла совершенно блистательных успехов, ее уже нельзя отличить от реальности. В 2019 году мы с Михалковым, если я доживу, поставим «Рабу любви» как раз с использованием голографии.

Она нужна не ради эффекта, а ради ощущения нереальности реальности — путаницы реального и нереального, когда их трудно различить. 


— И Вы собираетесь включиться в эту опасную игру?

— Да, я говорил об этом с Михалковым. Здесь шел спектакль «Пола Негри» в 3D, я был на нем в Театре Российской армии. Это производит серьезное впечатление. Единственное, мне мешают очки, хочется их снять, а снимешь — на сцене ничего нет. Такой вот обман. Но это уже невероятное действо. Михалков тут же навел справки, нашел в Москве институт, который этим занимается, нас пригласил, показал некоторые вещи. Например, «Умирающего лебедя», где танцовщица становится лебедем и улетает. Мы думали, она реальная, оказалось, нет. Пока это только демонстрация технических возможностей, но на самом деле там уже все открыто: есть чем разбудить фантазию и решить самые нерешаемые проблемы.

Когда человек во времена Верди приходил в театр, там волны на море делали машинами, и все в это верили, погружаясь в мир фантазии, понимая, что это нужно. Потом эта детскость утратилась, Верди своей музыкой переключил внимание на то, как человек владеет голосом, какая идет тема, какая мелодия, а все остальное стало лишь подпорками. Я считаю, надо вернуть некую первоначальную основу. Это возможно.


— Но как это сделать?

— Найти в себе ребенка — это, мне кажется, обязательно.


— А к юношескому восприятию возвращаться не надо? Когда, слушая музыку, хочется закрыть глаза — убрать картинку?

— Я понимаю, мне знакомо это ощущение. Я редко хожу в концертные залы, и там я закрываю глаза — все думают, что я сплю... 

Просто открытия, которые делает ребенок, ничем не отличаются от открытий, которые делают ученые. Для него все — впервые. Это мы уже все открыли, а там идет познание — мир распахивается. Вот что я пытаюсь донести.

«Не бояться того, что невозможно»

— То есть Вы считаете, что человек должен быть вечным первооткрывателем? А как же классика? Тот же Чайковский?

— Прямо сказать, я не поклонник Чайковского: все эти открытые чувства, эмоции — мне это не близко, хотя, конечно, я всегда признавал, что это гениальный человек. И когда Кончаловский пригласил меня на фильм «Щелкунчик и Крысиный король», я сказал: «Не хочу тратиться, у меня уже осталось мало времени. Чайковский все же уже написал». Но он как-то уговорил: «Помоги мне, посмотри, что бы ты хотел взять из его музыки». 

Тогда я полез в партитуры, погрузился в них и еще раз поразился — это редчайший мастер владения технологией музыки. Мне стало интересно, но когда я начал делать какие-то попытки, то понял, что там ничего нельзя исправить — только разломать и заново собрать... 

Сейчас некоторые люди заинтересовались и пытаются снова сделать из мюзикла балет. Получится? Не получится? У меня там симфонический оркестр, рок-группа — я без этого не могу, — певцы. Помню, один поразился: «Эдвард, too much!» (Смеется.) Я говорю: «Чайковский — too much». 

Interview_5

Эдуард Артемьев, Наталья Бондарчук и Андрей Тарковский во время съемок «Соляриса». 1972


— А нерешаемые задачи у Вас были?

— Да, конечно. Они и до сих пор не решены. Это связано с традиционной концертной музыкой. В молодые годы я начинал концерт для фортепиано, одну часть написал, думал сделать вторую и так и не сделал. Теперь хочу вернуться. Был концерт для скрипки, мне кажется, сделаны очень хорошие эскизы, но тогда я был технически не готов к этому.

Что-то я себе напридумывал, но, когда пытался реализовать, меня это пугало и становилось неинтересно. Конечно, такое случается. Я называю это «охранительными вещами». Я ведь мог бы писать этот концерт для скрипки до конца своей жизни и ничего другого больше не написать: потому что там препятствие за препятствием, преодоление за преодолением. И, возможно, куда-то ушло бы ощущение первоначального, рождение материала. Мне ведь тогда это тоже неожиданно пришло в голову, это был некий ход, который показался колоссальным, — написать концерт для скрипки. Я написал много эскизов. Сейчас я их опять вытащил, но опять чувствую, что как-то еще не очень готов. А может, и вернусь к нему…

К моим годам я взялся еще за «Реквием»: написал три части — всего их шесть, как в классическом реквиеме. И оркестр есть. Но певцы не классические — рок-певцы. Потому что мне нужна не красивая постановка голоса, а энергетика этих людей, которые не боятся того, возможно это или невозможно.

Кстати, я еще сочинил для него «Аве Мария», которая не входит в канон реквиема. И ее-то, я думаю, должно петь классическое колоратурное сопрано с большим диапазоном, чтобы улетать в какие-то выси. Не могу судить, как все это получилось, но я очень увлекся этой идеей.

«Я жду мистерии»

— А воспринять эту улетающую ввысь музыку способен каждый? 

— Если Вы проследите за собой, то в голове всегда, кроме мыслей, бесконечно крутятся еще какие-то песенки, неясные мелодии. Но, как сказал один известный человек, мысли как птицы, но не дайте им свить гнездо в своей голове. Он, правда, говорил о дурных мыслях. Я скажу по-другому: если человек обладает даром глубинного внимания к тому, что происходит, он из хаоса может выхватить какие-то три ноты, которые потом окажутся огромным сочинением. У человека менее внимательного это все пролетает мимо. То есть сочинительство — это не формирование хаоса, а возможность вытащить из него что-то, что никогда раньше не встречалось.

Кстати говоря, знаменитый профессор Чоунинг, создатель FM-синтеза, из хаоса колебаний огромного количества частот научился формировать звук, а потом появился синтезатор DX7. Когда я с ним познакомился, то понял, что это очень близко тому, что происходит у нас в голове, где полно всего... Иногда вовлекаешься в это и с интересом смотришь: что там такое лепится? И потом обычно засыпаешь (смеется).

Уверен, что это происходит у всех, наверняка всем снится музыка. Сколько раз я себе говорил, когда просыпался: что-то такое потрясающее было... Однажды положил рядом карандаш, нотную бумагу, но так ничего и не записал. 

Просто неуправляемые видения — это один мир, а мир, в котором мы живем, — другой. Они не сходятся в плоскостях.

Interview_4.2


— Но так ведь и мы можем не сойтись с Вами в плоскостях.

— Можем. Даже среди гениев есть дифференциация. Например, Альфред Шнитке считал, что Бах — лучший композитор всех времен и народов. А я так совершенно не считаю, в то время еще жил Гендель, которого я люблю больше. Это даже не дело вкуса, а ощущение звукового пространства.

Кстати говоря, лет двадцать назад композитору дали в руки неслыханный инструмент — управление пространством. Теперь он даже может это пространство сочинять. Великий Гюстав Маллер в своей дирижерской практике позволял себе вносить редакторские поправки в партитуры самого  Бетховена, так как обнаружили, что не во всех концертных залах звучание оркестра соответствовало написанному в партитурах.  Представляете? Он это чувствовал. А сейчас искусственные ревербераторы и всякие регуляторы звука и пространства позволяют делать просто чудеса. 

Оказалось, пространство влияет на музыкальный материал. Оно может расщепить его на тысячи осколков или собрать дискретное музыкальное произведение в единый гул... То есть все что угодно можно придумать — это такие редчайшие музыкальные потенции, которые я только-только очень осторожно начинаю пробовать. Куда идет технология, это совершенно невероятно...

Поэтому я жду мистерии. Уже много лет я мечтаю это сделать, но раньше не было нужной технологии. А сейчас все возможно! Пока, правда, очень дорого. Но я думаю, кто-то все-таки это сделает. И это уже будет коллективное искусство: там будут композиторы, сценаристы, постановщики, инженеры, которые делают чудеса, эффекты, пространство. 


— Почему именно мистерия?

— В Средние века христианские мистерии были очень распространены в европейском театре (сюжет обычно брался библейский. — Ред.). Теперь их уже нет.  А вот, например, в Индии «Махабхарату» показывают и сейчас. Я наблюдал, как там она захватывает зрителей. Они ее смотрят — как дети. Это совершенно утрачено у нашего зрителя. Как с информацией: когда ее не хватало, все к ней стремились, а теперь, когда ею все перегружено, все закрылись. И когда приходят в концертный зал, то сидят такие снобы: «Ну, посмотрим, что вы можете». И все рассыпается. 

А вот если будет поставлена мистерия — а это обязательно будет, — тогда все это вернется, потому что все чувства человека будут подключены. 

Я думаю, что первые мистерии должны быть или по Библии, или, в России, это могут быть былины — то, что все бы знали, что не надо объяснять, что хоть однажды, но каждый слышал.

Представляете, если там будет сцена изгнания Христом торгующих из храма? Но Он же может — фантазирую — оттуда прийти прямо к тебе, говорить лично с тобой. Это же просто невероятная сила!

Или, допустим, танцы — вот они были на сцене, закрутились, и ты с ними улетел... Это будет чудо, я это знаю точно. И музыка будет одной из его частей. Только одно требование — чтобы это было сделано на полном вдохновении. 

Interview_4.3


— Но мистерия подразумевает совместное действие. А мы, похоже, идем к тому, что никакого действия будет вообще не нужно — сел, надел на себя некий технологический колпак, перенесся в какой-то иллюзорный мир и сиди там, никто тебе не нужен.

— Я говорю только о художественном приеме, когда творец может действительно создать для публики новый мир — такой, каким он его видит — и пригласить в него.

А можно написать всего-навсего один звук и полчаса слушать, что он говорит: жить, умирать, перелетать... Это я себе четко представляю. Есть такой Клаус Шульце (немецкий композитор и музыкант, работающий в жанре электронной музыки. — Ред.). Его музыка чрезвычайно проста, такой минимализм на электронных инструментах, где тембры невероятно отобранны, рафинированны, четко проработанны. Я минимализм не воспринимаю, это закрытая для меня книга. Клаус Шульце — один из немногих музыкантов, работающих в жанре электронной музыки, который пробился к душам человеческим. Его музыка очень красива и совершенно отдельное, завораживающее явление. Он потом стал лечить своей музыкой параноиков и достиг больших успехов — давая бесплатные концерты в лечебных заведениях и даже в тюрьмах, пытаясь что-то разбудить в душах заключенных...


— И получалось?

— Не знаю. Раз его приглашали, вероятно, им хотелось это слышать. Безусловно, музыка никого не исправит, на путь истинный не направит, но приоткроет некую тайну, которая всегда была в душе человека, а он о ней даже не знал. Это закон резонанса.

Как обыватель я рассуждаю так: музыка — это, наверное, единственное искусство, которое за счет своей волновой природы может пробить канал ко Всевышнему. Это способ прикоснуться к Божественной истине: музыка — тот инструмент, который может показать ее непосредственно тебе. Когда у нас при звуках музыки ни с того ни с сего появляются слезы или мурашки — это и есть прорыв туда. 


Беседовала Марина Борисова 

ВОПРОС НОМЕРА 


Vopros_1

 Как ужиться со свекровью?

«Супруга и моя мать не могут поладить. Живем вместе в частном доме. Жена настаивает, что нужно идти на квартиру (снимать). Я тоже считаю, что так будет лучше ради сохранения семьи. Но есть одно но. Мать больна ногами, хотя огород 10 соток обрабатывает в принципе сама. Как правильно поступить: оставить мать («оставит человек отца своего и мать и прилепится жене своей») и сохранить семью или жить вместе, со ссорами, но с матерью?»

bird1

«Как быть, если в мою семью постоянно лезут (советами, действиями, даже распределением бюджета семьи) сродники жены (теща, тесть и т. д.), а жена боится им воспротивиться?»


* * *


«Свекровь считает, что если это её сын, то она имеет право наводить порядок в моих шкафах, заходить к нам в спальню и т. д. Она для меня энергетический вампир. Ей тяжело что-то доказать. Она только права. Я её боюсь».

bird

«В браке с мужем почти 10 лет, ребенку 4 года. Все эти годы родители мужа меня ненавидят (просто за то, что я есть) и не особо скрывают это. Муж, в свою очередь, ни разу за 9 лет не заступился за меня. Т. е. все по одной схеме: свекровь пытается вмешаться в нашу жизнь, я молчу, терплю, а если не молчу, то все выливается в скандалы с ней, т. к. муж молчит и говорит: разбирайтесь сами. Должна ли я все это терпеть?»


* * *


«Хочется, чтобы муж поддерживал меня, а об меня вытирают ноги, он молчит, обидно. Как мне себя вести, ведь много семей из-за проблем с родителями разводятся, я очень этого боюсь». 

Тещи и свекрови: отношения без анекдотов 

Таких писем в редакцию «Фомы» приходит множество. 
Все они описывают очень похожие и, казалось бы, давно ставшие темой для анекдотов житейские ситуации, за которыми на самом деле — реальные человеческие трагедии. Прокомментировать их мы попросили священника, психолога, антрополога, ректора Института христианской психологии протоиерея Андрея Лоргуса.
Lorgus

 — Важно понять, что сами эти письма есть не что иное, как попытка решить свои сложнейшие семейные вопросы как бы невзначай: а вдруг батюшка что-нибудь такое скажет, что чудесным образом решит все проблемы. Но когда люди в сложных семейных ситуациях — а все, что здесь описано, очень сложные, для некоторых судьбоносные, ситуации — пишут такие письма туда, где им совершенно точно помочь никто не может, они обесценивают себя, свои чувства, свои семьи, свои проблемы. А заодно и тот опыт, который они надеются получить. Представьте себя на их месте. Вы будете следовать советам, полученным непонятно от кого? Конечно, бывают всякие чудеса. Бывает, одно слово может изменить многое. Но в целом, к сожалению, перспективы такой «бесплатной психотерапии» печальны.


— Но разве в этих письмах не прослеживаются какие-то общие закономерности?

— Тут затронуто сразу несколько тем. И первая — это границы супружества. Молодая семья не знает, не умеет или не считает должным заботиться о построении своих границ, которые отделяют их от родителей обеих семейных систем. Это забота обоих супругов, но в большей степени, конечно, мужа: построить эти границы и не давать ни теще, ни своей матери их нарушать.

Vopros_2


— То есть нужно создать некую преграду, стену?

— Нет, это не стена. Это именно граница. И там есть пропускная система. А если родители могут войти в квартиру супругов без спроса, это означает, что молодая семья границ не выстроила.

Неумение построить границы означает две вещи. Первое: не совершилось отделение детей от родителей, которое в норме должно было совершиться еще до вступления в брак. И второе: в родительской семье существуют серьезные созависимые отношения, которые продолжаются и при вступлении в брак, по сути являясь препятствием для построения супружеских отношений.

То есть если в семье существует коалиция мамы с сыном против отца или вообще против всего мира, то если сын женится, а эта коалиция, где они с мамой являются на самом деле в психологическом смысле «супругами», сохранится, жена сына становится им «дочкой». И они, естественно, считают себя вправе воспитывать ее, принимать за нее решения и не советоваться с ней. И жена будет биться, стараясь наладить отношения с мужем, не подозревая, что он уже состоит — в психологическом смысле — в «супружеских» отношениях со своей матерью. И сделать с этим она ничего не может. Разрушить эти отношения — выше ее сил. Можно только пожалеть, что она вышла замуж за такого мужчину.


— Неужели такого мужчину нельзя изменить?

— Естественно, и такие мужчины меняются, и они могут совершить «развод» со своей матерью — это очень трудно, но такое бывает, хотя и редко. Но это целиком и полностью зависит от самого мужчины. Если его жена попробует «сепарировать» его от матери, то и муж её, и свекровь встанут на защиту свой «семьи» и, скорее всего, победят.

Молодой семье нужны границы, построенные на любви

— Но почему именно близкие отношения матери с сыном представляют наибольшую опасность для его молодой семьи?

— Ну, поскольку большая часть писем приходит все-таки от женщин, то мы имеем дело прежде всего с коалициями «мать — сын». Она действительно очень частая в нашем отечестве. По многим социально-историческим причинам. Женщины часто пишут о своих мужьях: «мать воспитывала его одна», она «родила его для себя» и ни в коем смысле не хочет уступить своего первенства и отступить на второй план. Естественно, раз она родила его для себя и в «браке» с сыном смысл ее жизни. Конечно, она не отступится. Более того, она будет защищать свои отношения с сыном до преступления. Ведь матери порой готовы на страшные преступления против своих детей, против невесток и даже против внуков. Так что здесь у женщины, которая вышла замуж за такого мужчину, очень мало возможностей. Если, конечно, сам мужчина не поддерживает ее усилий.

Vopros_3


— Так как же оградить свою семью от влияния таких коалиций? И возможно ли это в принципе?

— Свои границы молодая семья выстраивает изнутри. Они основаны на взаимной любви друг к другу, на стремлении создать друг с другом союз, равных которому нет — по близости, по интимности, по эмоциональной сплоченности. 

Границы не разрушают отношения детей с родителями. Наоборот. Зять вдруг находит в себе силы полюбить тещу, невестка — свекровь. То есть, когда они чувствуют безопасность, когда ни свекровь, ни теща больше не могут вмешиваться в их жизнь и наносить им какой-либо ущерб, открывается возможность видеть их добро, их помощь и любовь, и в ответ любить их и помогать им.

Границы создают условия для доверия между супругами: можно поделиться своими интимными переживаниями, можно полностью раскрыть свои чувства и быть уверенными, что супруг или супруга не расскажет об этом своей маме. Рождается эмоциональная открытость, рождается ощущение «мы» и ощущение «дома» — то есть безопасного пространства, в котором есть только мы, и нет никого больше. И тогда отношения с родителями выстраиваются вполне адекватно, иногда даже очень тепло — к обоюдной радости.

 Если в семье перепутаны роли — она не может быть счастливой

— Вы сказали, что болезненно близкие отношения мамы с сыном особенно часты. Почему?

— Отношения «мама — сын» часто бывают слишком близкими в том случае, если эмоциональный центр жизни мамы был ею самой смещен с мужа на сына. Эмоциональная близость, эмоциональное взаимопонимание, взаимная забота, взаимные нежности, обсуждения, теплота… В результате вырастает мужчина, который прекрасно знает женщин, знает, что им нужно, понимает, как устроена женская психика, знает, как заботиться о женщине, как ей угодить. Он знает ее слабые места, понимает все, что с ней происходит вплоть до каких-то интимных вещей. Какая женщина устоит?

Он мягкий, теплый, безопасный — что для современной женщины очень важно. Это не мужлан, не варвар какой-нибудь, он не уедет с друзьями на рыбалку или на пьянку, он останется с женой и будет обсуждать с ней сериалы, ходить на рынок, носить сумки, устраивать вечеринки с ее подружками. Многие женщины попадаются в эту ловушку.

Но какие женщины? Чаще всего те, у которых не сложились отношения с отцами. Потому что их мамы либо развелись, либо всю жизнь внушали дочери, что мужчины — это страшно, это ненадежно, это опасно, и вообще, «полагайся больше на себя». А на самом деле — на себя, на мать, на бабушку.

У таких женщин огромный страх перед мужчинами. И прежде всего — перед брутальными, мужественными, целеустремленными, ответственными, знающими, что им нужно, умеющими постоять за свои интересы и добиться своего. Таких мужчин эти женщины в партнеры не выберут — они их боятся. Женщина не может ими управлять. И она выбирает маменькиного сыночка, потому что с ним безопасно, тепло, и уютно. И… оказывается не партнером, а «дочкой» — в альянсе мужчины с мамой. Или наоборот, оказывается «мамочкой», в альянсе со своей мамой.

Vopros_4


— И что с этим делать?

— Да ничего с этим сделать нельзя. Никто не может переделать другого человека. Когда женщина обнаруживает, что ее муж принадлежит своей маме, у нее появляется искушение выстроить отношения со своим ребенком как замещение эмоциональной близости с мужем. Что в результате? Повторение сценария семьи мужа, его отношений с мамой в следующем поколении.


— Но такой мужчина ведь зачастую и жену себе выбирает похожую на мать. Тогда конфликт между двумя «матерями» неизбежен?

— Конфликт будет — похожа жена на мать или нет. Потому что нарушены структурные ролевые семейные отношения. Будет конфликт, будет трагедия, потому что никто в этой семье не может выполнить своих функций на 100 % и все находятся в напряжении.

Если мужчина сильный, он будет играть спектакль — ухаживать и за мамой, и за женой. Если слабый — только за мамой. Или только за женой. А мать будет, естественно, разыгрывать больную, умирающую, страдающую. У нее будут болеть ноги, голова, скорую помощь будет постоянно вызывать. И что особенно важно — дети-то воспринимают все это как реальную модель.


— Но получается, что это — «дурная бесконечность», порочное самовоспроизведение, которое невозможно остановить. А делать-то что?

— Прежде всего — восстановить отношения со своим отцом. Это касается и жены, и мужа, и свекрови — кого угодно. Это означает признать его и принять в свое сердце — неважно, каким он был, не важно, есть ли о нем сведения, даже если абсолютно ничего нет. Просто потому что это мой родной отец — не «биологический», а родной, который дал мне жизнь. И нужно взять у него благословение. Хотя бы в уме, может, даже на могиле, сказать: «Папа, благослови меня».


— Что это дает?

— Это дает возможность ребенку совершить «развод» со своей мамой. Опора на отца, любовь и признание, уважение к отцу дают мужчине силу выстроить с ней достаточно близкие и теплые, но дистанцированные отношения. И соблюдать границу между своей семьей и матерью. Это очень сложно, но возможно.

А женщина, которая имеет близкие отношения со своим сыном, заново выстраивает свое отношение к отцу, а потом и к своему мужу. И до тех пор, пока эти отношения в ее душе не будут выстроены, она будет «висеть на шее» у сына, будет ныть и притворяться маленькой («ты меня бросил», «ты изменился» и т. д.). На этой почве возникают настоящие трагедии. Матери могут развести своего сына с женой. Могут госпитализировать сына — буквально: вызвать скорую помощь и наговорить что угодно, чтобы его забрали в психушку. Иногда они даже пишут на них заявления в полицию, обвиняют их в преступлениях — вплоть до заведения уголовного дела. Правда, слава Богу, не часто.

На следующем этапе супруги могут обсудить между собой проблемы отделения от родителей.

А после этого для обоих супругов начинается взросление, приобретение личной зрелости, в том числе и духовной. И когда они проделают весь этот путь — самостоятельно, с помощью духовного окормления или психотерапевтов, — они смогут вернуться к супружеским отношениям, выстраивая их уже как две взрослые зрелые личности: свободно, самостоятельно, на основе любви.

Семья должна быть не канализацией, а садом

— А пока они будут проделывать всю эту работу, они будут продолжать жить в браке?

— Возможно. Бывает по-разному. Иногда они просто разъезжаются по разным домам.


— Но далеко не у всех есть такая возможность.

— Ну, часто в таких ситуациях жена уезжает к маме: потому что ей жить негде, помогать ей некому, а мама всегда поможет. И таким образом супруги могут жить годами.


— Остается ли в таком случае шанс сохранить брак?

— Иногда такие браки сохраняются очень долго. Иногда в результате возникают новые семьи: неразведенные супруги, живущие вдали друг от друга, вступают в новые отношения и потом, когда хотят их оформить, решают развестись.


— А если свекровь или теща просто больные люди — в буквальном, медицинском смысле, и «дурные черты» их характера — просто проявление определенной симптоматики?

— Конечно, болезни возможны, но это уже совсем другая история. В тех историях, которые описывают ваши читатели, есть скорее некая симуляция заболевания, с тем чтобы привлечь внимание сына или дочери к себе. К сожалению, женщины этим широко пользуются.

Симуляция — способ манипулирования родственниками. Это очень часто встречающееся явление. Даже при наличии реальных заболеваний.


— Но не слишком ли большое упрощение — стараться привести семейную жизнь к некоему идеальному общему знаменателю?

— Речь не об идеале. Речь о природе семьи. Механизмы, закономерности семейной жизни одни. И если люди их нарушают, они получают тяжелые кризисы, трагедии.

А вот свойства личности каждого члена семьи — это уже «отделка». Это, конечно, тоже очень важно, но есть сильные личности и слабые, кто-то больше интегрирован, кто-то меньше… Что до характера или темперамента — да, они различны, но такие вещи как, например, скандал в качестве эмоциональной разрядки — это нарушение структурной роли. Потому что семья должна быть не канализацией, а садом. Если люди в своей семье пользуются эмоциональной разрядкой как унитазом, то есть сбрасывают туда весь свой накопившийся на работе, на улице или где-то еще негатив, — они разрушают семью.

Это такая развивающаяся модель: постепенно просто словесной перепалки становится мало, нужно повышать градус эмоций — и это путь к насилию в семье. Так что с темпераментом нужно быть очень аккуратным. Тут уже требуется воспитание чувств и эмоций.


— А есть какой-то общий рецепт? Что нужно сделать, чтобы поток подобных писем иссяк?

— Мы не можем жить, нарушая законы семьи, мы должны их уважать. Мы же не считаем возможным нарушать законы физики, химии, мы же льем воду из чайника в чашку — и понимаем, что вода не потечет вверх. Так и тут: надо уважать закономерности семейной психологии. Иначе нельзя.

Кстати, сейчас обсуждают введение в школах какого-нибудь предмета, посвященного семейной жизни. Это очень актуально. Только учить надо не всяким нелепицам типа «нравственного кодекса семейной жизни» и прочих благоглупостей, а именно закономерностям семейной жизни — потому что они важны в любом случае, независимо от того, вступят ли дети, став взрослыми, в брак или нет. Для меня это главный вывод из всех этих историй.


Беседовала Марина Борисова  

Давай разъедемся 

Мой опыт жизни с двумя мамами
Tkachenko_1
Александр Ткаченко, психолог

Одному из супругов — мама, другому — теща или свекровь. Эта двойственность семейной роли старших женщин по отношению к молодой семье при определенных условиях может создать целый букет различных проблем и конфликтов. Если не решать их вовремя, они могут годами и даже десятилетиями тлеть, потихоньку отравляя жизнь всем членам семьи. А в особо тяжелых случаях способны дотла выжечь все добрые отношения в семье и окончательно ее разрушить. 

Одному из супругов — мама, другому — теща или свекровь. Эта двойственность семейной роли старших женщин по отношению к молодой семье при определенных условиях может создать целый букет различных проблем и конфликтов. Если не решать их вовремя, они могут годами и даже десятилетиями тлеть, потихоньку отравляя жизнь всем членам семьи. А в особо тяжелых случаях способны дотла выжечь все добрые отношения в семье и окончательно ее разрушить. 
Всущности, проблемы подобного рода, несмотря на все внешнее разнообразие их проявлений, сводятся к простой, чтобы не сказать банальной, схеме: если в родительской семье сформировались эмоционально зависимые отношения между матерью и взрослым ребенком, они неизбежно переносятся и в семью молодоженов, разбивая ее, словно вбитый клин. 
Тут нет какой-то злонамеренности или тайного заговора одного из супругов со своей матерью против другого супруга. Все вроде бы хотят только хорошего, но получается ровно наоборот. Причина — нарушение одного из фундаментальных законов человеческого бытия, который сформулирован в Евангелии Самим Господом Иисусом Христом: …оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. 
Не оставляя родителей своей любовью и заботой, с благоговением храня и исполняя заповедь «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле», человек все же должен эмоционально отделиться от них для создания своей семьи. С момента вступления в брак безоговорочным приоритетом для него становится отношение к супругу. Таковы условия взросления человеческой личности, таков путь продления человеческого рода: из сына вырасти в мужчину и отца, из дочери — в жену и мать. 
Vopros_5
В зависимых же отношениях эмоциональная связь с родителями остается для взрослого человека приоритетной и в браке. К жене он вроде бы прилепился, а вот мать оставить, по слову Господа, так и не сумел. В результате на свет появляется еще одна дисфункциональная семья, где вместо радости совместного бытия люди страдают, ссорятся и никак не могут понять причин своего несчастья. 
В принципе, такая эмоциональная зависимость может возникнуть как с матерью, так и с отцом. Но на практике психологам все же куда чаще приходится сталкиваться с тандемом «сын-мать» или «дочь-мать». Главная причина этому — огромное множество неполных семей, где маме пришлось растить ребенка без мужа.
Сам я тоже вырос в семье, где не было ни одного мужчины. Поэтому некоторые вещи из своей семейной истории могу сегодня рассмотреть и как непосредственный их участник, и как психолог. 

Тетя Маша плохого не посоветует

Самый первый урок по расстановке приоритетов между женой и мамой я получил в прокуренном строительном вагончике сразу от двоих весьма своеобразных, но вполне компетентных экспертов в этой области семейных отношений. В ту пору я работал на строительстве пятиэтажного дома подсобником у каменщиков. 

Вообще-то я учился на музыканта, но в год получения диплома внезапно распался Советский Союз. Экономика государства стремительно перешла в агонизирующее состояние, при инфляции 2500% прокормить семью на провинциальные музыкантские заработки было, мягко говоря, проблематично. И я пошел на стройку — штабелевать кирпич на поддонах, подносить каменщикам раствор и терпеливо ждать, что со временем мне и самому разрешат потихоньку осваивать ремесло кирпичной кладки. В бригаде у нас трудились две женщины — тетя Аня и тетя Маша. Первая была каменщицей четвертого разряда, вторая — такой же подсобницей, как и я. Обеим было крепко за пятьдесят. Поверх телогреек они повязывали себе на грудь теплые шерстяные платки в крупную клетку, а вместо валенок надевали мягкие матерчатые бурки, простеганные на швейной машинке. Сегодня такие пожилые тетеньки на стройке выглядели бы как откровенный сюрреализм, но на излете истории СССР такая картина еще никого не удивляла.

Получку в тот день кассир привез нам прямо на участок. Это были мои первые деньги, заработанные после женитьбы. Расписавшись в ведомости, я засунул купюры в карман и присел погреться у раскаленной буржуйки. Деньги в ту пору на производстве выдавали не каждый месяц, поэтому мужики в вагончике обрадованно гудели, обсуждая, на что потратят долгожданную зарплату. И тут тетя Аня вдруг спросила меня: 

— Ну а ты, Саш, на что деньги собираешься потратить? 

— Матери отдам. Пусть купит себе чего-нибудь, — ответил я небрежно. В глубине души я ожидал одобрения за такой ответ: ну как же — хороший сын всегда должен в первую очередь думать о маме. Но реакция была совсем иной. Женщины как-то хмуро переглянулись, и теперь уже тетя Маша произнесла с явным осуждением: 

— Почему ж это — маме? У тебя ведь жена есть. 

Тетя Аня ее активно поддержала: 

— Запомни. Теперь ты семейный. Значит — что? Значит, получку — жене. Она в твоей семье хозяйка. Будешь маме отдавать — жену обидишь.

Помню свою тогдашнюю растерянность. Женился я всего несколько месяцев как. Жили мы с супругой у моей мамы. И в нашем совместном житье-бытье я тогда действительно воспринимал себя в первую очередь как маминого сына, пускай и женатого. 

Бесхитростные женщины-строители между делом открыли для меня важную истину. Я до сих пор очень благодарен им за это. Но и свою первую реакцию — «отдам деньги маме» — тоже помню. И понимаю теперь, чем она была обусловлена. Отвечая так на вопрос, я обращался к их материнскому опыту и неосознанно ждал, что матери взрослых сыновей меня похвалят. А тетеньки ответили мне из своего опыта жен, которым, видимо, тоже смолоду не раз приходилось отстаивать свои права перед родителями мужа. 

Большой мальчик на холодной войне

Тетя Аня и тетя Маша были на сто процентов правы, когда говорили, что мне нужно обязательно определиться с приоритетом. Дома у меня происходила самая настоящая шекспировская драма: две женщины делили любовь своего единственного на двоих мужчины — меня. Когда, уставший в хлам, мечтающий лишь о том, чтобы рухнуть на кровать и дать отдых спине, я приезжал с работы, то часто заставал дома следующую картину: жена и мама дуются друг на друга как мышь на крупу, в воздухе звенит напряженное молчание и отчетливо чувствуется запах серьезной женской ссоры. Отдыхать в такой наэлектризованной атмосфере было невозможно. Обе стороны с молчаливой настойчивостью ожидали от меня арбитража, причем каждая надеялась, что арбитраж этот будет непременно предвзятым (разумеется, в ее пользу). В таких случаях я набирал полную грудь воздуха… потом медленно выдыхал… И спрашивал: «Что у нас сегодня случилось?» 

Мама поджимала губы, смотрела в сторону и ледяным голосом говорила, что ничего не случилось, что все в порядке как всегда и что я могу не волноваться. От этих ее поджатых губ и остановившегося взгляда у меня все внутри холодело еще в детстве, лет с четырех, сколько себя помню. Когда, маленький, я видел эту мамину боевую маску, жить дальше уже не хотелось. Хотелось лишь одного — понять, в чем я провинился на этот раз, как заслужить ее обратно — утраченную мамину любовь, что нужно сделать, чтобы мама «оттаяла» и мне снова захотелось жить дальше. 

Жена тоже отводила глаза, тоже говорила, что ничего не случилось. Обычно веселый, жизнерадостный ее голос в эти минуты делался тихим и невыразительным, а взгляд — потухшим, как у осужденного на смертную казнь. 

Vopros_5.1

Наблюдать все это было невыносимо. Но я знал, что как только я посочувствую одной из сторон, другая тут же обидится с удвоенной силой — теперь и на меня тоже. Я интуитивно чувствовал, что здесь есть какой-то подвох, что я не понимаю чего-то очень важного. Но выбрать правильную линию поведения в этих женских конфликтах никак не получалось. Мне было жалко обеих, и предпочесть кого-то я не мог. Психологически зрелый мужчина легко разрядил бы такую ситуацию, разведя женщин по разным углам и поодиночке дав каждой понять, что она — любима, что ее ценят, ею дорожат и ни за что не оставят ради «вот этой вот, которая… хотя, я, конечно, все понимаю… но и ты меня пойми». 

К сожалению, я таким зрелым мужчиной тогда не был. А был всего лишь выросшим мальчиком, которого по-прежнему вгоняли в паралич мамины гнев и отвержение. Но я очень любил свою жену. И даже ради маминого прощения не был готов объединяться с мамой против нее. С женой против мамы тоже консолидироваться духу не хватало — ведь это же мама. Снова, как когда-то в детстве, жить уже не хотелось… Скорее от безысходности, чем осознанно, я нашел тогда парадоксальное решение (которое сейчас я ни в коем случае не считаю правильным, но — что было, то было). 

Когда в очередной раз женщины поставили меня в такой психологический цугцванг, я изо всех сил шарахнул кулаком по столу и заорал: «Слушайте, вы, обе! Чтобы больше я этой холодной войны здесь не видел вообще, ясно? Достали!» Такой реакции от меня, видимо, не ждали. Женщины оторопело притихли и тут же быстренько изобразили перемирие. Ежевечерние демонстрации с целью перетянуть меня на свою сторону прекратились. Но вражда между ними периодически вспыхивала всю нашу совместную жизнь, пока мама не слегла. До самой маминой смерти жена очень трогательно за ней ухаживала — кормила с ложечки, мыла ее, лечила, подолгу разговаривала о всякой всячине. А мама, лишь уйдя в деменцию, наконец перестала ревновать меня к жене и стала относиться к ней как к любимой дочери. Так, в мире и любви друг к другу, они прожили последний мамин год. 

Забыть зятя Сашу

Свою тещу я с первых дней нашего знакомства называл только мамой. Веселая, добродушная, любительница поболтать под чаек о всякой всячине, мама Оля сразу же мне полюбилась. После очередных посиделок, на которые мы с женой приходили к ней в гости, теща обязательно меня обнимала на прощание и совала в карман пакет с чем-нибудь вкусненьким, тихонько приговаривая: «Зять любит взять». 

Потом у нас родился первый ребенок, и мы переехали жить к теще. Вырастившая троих детей, мама Оля была хорошим наставником по всяким младенческим делам, да и вообще со своей мамой жене было как-то спокойнее. В жизни бы не подумал, что у нас могут возникнуть какие-то проблемы. Но они возникли, хотя и с весьма неожиданной стороны. Целиком поглощенные материнскими и бабушкинскими заботами, жена и теща почти перестали обращать на меня внимание. Точно так же я усталый приходил с работы, но теперь мое появление в доме не вызывало вообще никаких эмоций. Две женщины увлеченно обсуждали какую-нибудь чемеричную воду, присыпки, прикормы, пеленали, купали, стирали и обметывали пеленки. А я, получив свой законный ужин, мог плюхнуться на диван, закинуть гудящие от усталости ноги на мягкий подлокотник и, прикрыв глаза, вполуха слушать, как в соседней комнате невнятно бухтит телевизор. Только теперь это меня почему-то совсем не радовало. За хлопотами о первенце любимый муж и зять вдруг оказался забыт. И теперь уже я сам стал при встрече с женой и тещей поджимать губы, смотреть в сторону и отсутствующим тоном отвечать, что у меня все в порядке. Такие детские способы привлечь к себе внимание в исполнении молодого бородатого мужчины выглядели нелепо. Но другим я тогда еще не научился, а в любви, заботе и внимании к себе нуждался очень сильно. Когда жена, наконец, сумела меня разговорить, я со слезами на глазах признался ей, что после рождения сына чувствую себя в доме каким-то неодушевленным предметом вроде мебели — шкафом или сервантом. Бедная жена гладила меня по голове и не знала, что сказать в утешение. А я тоже не знал тогда, что именно так проявляет себя у взрослых непроработанная детская травма отвержения, когда человек, уже будучи в зрелом возрасте, периодически вдруг «проваливается» в состояние беспомощности и покинутости, испытанное им в раннем детстве. 

 По иронии судьбы, спустя четверть века получилось так, что теще пришлось почти год прожить у нас. И ситуация оказалась зеркальной: теща, так любившая наши с женой приезды, угощавшая нас своими вкусняшками, готовая часами общаться на любую тему, переехав к нам, вдруг затосковала. Весь набор привычных ей семейных ролей в нашей семье работать перестал, а как позиционировать себя иначе в доме, где целыми днями сидят за компьютерами два фрилансера, она не понимала. Демонстрируя свое одиночество, она сначала целыми днями громким голосом беседовала с двумя нашими собаками и котом. Потом начала обижаться уже открыто, устраивала бойкоты жене — видимо, это был ее инструмент манипуляции, вроде маминых поджатых губ. К слову говоря, я и раньше не понимал, как это возможно — бросив трубку, неделями не отвечать на звонки дочери. Жена в эти периоды их размолвок гасла буквально на глазах, а я долгое время принимал эти ее депрессии на свой счет и опять чувствовал себя оставленным и виноватым одновременно… 

Слава Богу, этот период у нас довольно быстро закончился, мама Оля переехала в свой новый дом. И теперь мы опять ходим друг к другу в гости, обнимаемся, весело болтаем и суем друг другу гостинцы на прощание. 

Две мамы

Такие вот у меня две мамы. Мама Валя — родная, самоотверженная и надежная, всю жизнь привыкшая жертвовать собой ради других, не задумываясь ни на секунду, бросавшаяся мне на помощь в самых страшных моих юношеских передрягах. И мама Оля — теща, добрая и ласковая, мимоходом с легкостью дававшая мне родительское тепло, которое я не смог получить в детстве. Обеих я очень люблю, обеим благодарен и ценю их безмерно. И все-таки, если бы у меня сейчас появилась такая фантастическая возможность — что-то изменить в нашем семейном прошлом, — я бы сделал все, чтобы с самого начала жить с женой отдельно от наших родителей. 

Vopros_6

Любить нужно и жену, и маму. Но невозможно разделить свою любовь поровну, кого-то в таком треугольнике неизбежно придется приблизить. И если ты всерьез собрался создать свою семью, это должна быть только жена, несмотря на мощнейший усвоенный в детстве закон: мама превыше всего. В древности был специальный обряд инициации для мальчиков, во время которого они психологически отделялись от матерей и становились полноправными членами племени — охотниками и воинами. В современном обществе такого специального инструмента сепарации от родительской семьи нет. Поэтому каждому мужчине приходится самому искать и находить способы создания границ, отделяющих его молодую семью от остального мира. В том числе — и от собственных родителей. Ведь границы — не бетонная стена с колючей проволокой поверху. Это всего лишь упорядочение отношений, четко и понятно проговоренные правила коммуникаций. Но если, например, супружеская верность друг другу — граница для всех очевидная, то приоритет жены перед матерью представляет сегодня для многих мужчин серьезную проблему. Сохранить сыновнюю любовь к матери, и в то же время в спорных ситуациях твердо стоять на позициях защиты интересов и прав молодой жены — эту границу создать получается далеко не у всех мужей. По своему опыту теперь знаю, что намного проще это бывает сделать, когда молодая семья живет отдельно от родительской. А к мамам и папам ходит в гости или принимает их у себя. Потому что именно такой порядок в отношениях между взрослыми детьми и их родителями установил Господь, сказавший: …оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть.


Аппликации Марии Сосниной    

ВЕРА 

Какие подарки дарили святые?

И какие получали

В нашем обыденном сознании подарок — это некоторый «вещественный» символ нашей благосклонности, симпатии или внимания. Однако дар, полученный от святого, по смыслу всегда больше, чем «приятная неожиданность». Это масштабный жест, преисполненный жизненного изобилия. Ведь святые ни к чему не были привязаны и потому легко дарили все, что имели. В этом проявлялся их широкий, можно даже сказать аристократический, дух. Подарок святого всегда преображал одаренного, вдохновлял его, восполняя то, чего ему так сильно не хватало. 

Saints_1

Подарок №1

Saints_Pavlin

«Милостивым» этого святого назвали за неустанное желание дарить приходящим к нему людям материальную или духовную помощь. Но главным его подарком, как бы парадоксально это ни звучало, стал он сам.

Святой Павлин (ок. 353–431) родился в Бурдигале (сейчас город Бордо во Франции) в семье римского сенатора. Образование позволило ему стать губернатором области Кампания в Испании. В возрасте 25 лет он вместе с супругой обратился в христианство. Будучи бездетными, они решили взять на воспитание детей-сирот. В 393 году Павлин стал священником, а затем вместе с женой принял монашество. Через некоторое время святой был возведен в сан епископа итальянского города Нола. 

Святой чутко откликался на все смятения и горести своей обширной паствы, окормляя нищих, помогая вдовствующим. Когда на итальянские земли напали вандалы, многие христиане, жившие в городе, были взяты в плен и проданы в рабство. Павлин стал использовать церковное имущество для выкупа пленённых.

Однажды к епископу пришла бедная вдова и с плачем умоляла дать ей денег для выкупа сына. Святой перерыл все ящики и осмотрел все полки, надеясь найти хоть какие-то средства, но безуспешно. Тогда он предложил несчастной продать в рабство самого себя, чтобы на эти деньги выкупить ее сына или же попробовать совершить обмен. 

Вдова поначалу не поверила ему, думая, что епископ смеется над ней. Но святой убедил ее в необходимости и даже уместности такого «подарка», сказав, чтобы она не беспокоилась о его судьбе. Так Павлин стал невольником у вандальского князя взамен освобожденного единственного сына вдовы. Он был назначен садовником. Однако через некоторое время князь узнал о том, кто ухаживает за его садами. Убоявшись держать у себя в неволе «служителя Божия» и восхитившись высотой его жертвы, он захотел освободить его. Но святитель Павлин отказался уходить в одиночестве и просил князя отпустить вместе с ним и всех плененных христиан…

Через некоторое время епископ вместе со своей паствой вернулся на кораблях домой.

Так, подарив себя, святитель Павлин подарил свободу другим.

Подарок №2

Saints_Bogoroditsa

Святой-поэт, создатель целого ряда удивительных по своей красоте богослужебных гимнов, стал «Сладкопевцем» благодаря особому рождественскому подарку от Пресвятой Богородицы.

Родился Роман в V веке на территории современной Сирии. Повзрослев, юноша оказался в Константинополе, где стал пономарем (младший по чину служитель в церкви) в Софийском соборе. Каждый день он безропотно переносил постоянные оскорбления и насмешки со стороны других клириков храма, которые не упускали возможности уколоть его за отсутствие у него музыкально поставленного голоса и слуха. Однажды, накануне праздника Рождества Христова, насмешливая братия заставила юношу солировать в присутствии патриарха и императора. Сильное смущение и стыд сковали и так слабый голос святого. В страшном расстройстве, опозоренный, он вернулся домой и долгое время со слезами изливал свою скорбь Пресвятой Богородице. Наконец юноша крепко заснул, и во сне ему явилась Пресвятая Дева. Она попросила его съесть символический свиток (подобное случилось с Иезекиилем, когда он получил пророческий дар, см. Иез 3:1–3). Роман принял его из Ее рук и съел. Когда он проснулся, то почувствовал невероятный подъем духа. В поэтическом порыве святой написал рождественский кондак (особое песнопение, раскрывающее смысл праздника): «Дева днесь Пресущественного раждает, и земля вертеп Неприступному приносит…» В тот же день на торжественном богослужении он, ничего не стесняясь, исполнил перед всеми свое произведение, растрогав верующих невероятной красотой своего голоса.

Талант святого вскоре стал настолько известен в столице, что знатные люди приходили к нему и брали уроки пения. Духовные «дары» Романа, которые он оставил Церкви, — кондаки для многих праздников, различные песнопения и гимны, стали одними из самых дорогих и любимых для многих поколений христиан. До сих пор знаменитый акафист Пресвятой Богородице, также написанный преподобным Романом, читается каждый год в субботу пятой недели Великого поста.

Подарок №3

Saints_Ioann

В Кронштадте раннее, холодное утро. Медленно рассеивается ночная мгла, уступая место еще пока сумрачному солнечному свету. Однако на улице заметно неестественное для такого времени суток оживление: сотни людей, одетые в лохмотья, куда-то спешат. Они быстро подходят к дому, в котором живет отец Иоанн, и от него в сторону собора в честь Андрея Первозванного выстраиваются в две длинные шеренги — одна состоит из женщин, а вторая из мужчин. Все эти на вид нищие люди стоят и ждут кого-то… 

Около 6 часов утра из калитки дома наконец выходит батюшка, при виде которого людские шеренги взволнованно заколыхались; все почтительно обнажили головы, а священник, сняв в ответ и свой головной убор, совершил поклон всем собравшимся и пошел по «строю», останавливаясь и отсчитывая монетки: 

— Раз, два, три… десять… двадцать. 

Когда все деньги были выданы, и каждый получил причитающиеся ему три копейки, шеренги тут же «свернулись» в огромную толпу, которая со всех сторон обступила священника: кто-то становился перед ним на колени, другие пытались поцеловать руку, третьи выкрикивали ему свои просьбы. Так отец Иоанн, буквально облепленный со всех сторон, медленно двигался в сторону собора, где он должен был отслужить литургию.

Это повторялось практически каждое утро: «строй», отсчет денег, толпа, сопровождающая святого праведного Иоанна Кронштадтского (1829–1909) до самых храмовых дверей. Иной раз слышались недовольства, бормотания с обидами, даже открытые претензии: мол, недодал батюшка сегодня, поскупился! Но сам праведник никогда этому не возмущался, каждодневно продолжая раздавать деньги всем подходящим к нему нищим, вдовам, разорившимся, погоревшим. 

Священника знала вся Россия. Ему постоянно поступали пожертвования, которые он и употреблял на раздачу нищим. В газетах писали, что если бы этим жителям кронштадтских трущоб негде было бы так «выстраиваться» по утрам, то они давно бы уже погибли от холода и голода. 

Бывало, что знаменитый кронштадтский святой возвращался домой босой и без рясы — до такой степени он был безотказен. 

Деньгами он никогда не дорожил и с неслыханной щедростью раздаривал все, что получал. Так, например, однажды при огромном стечении народа один купец передал святому Иоанну увесистый пакет с деньгами. Священник тут же передал его в протянутую руку нищего. Купец, увидев это, взволнованно ахнул: «Батюшка, да там же тысяча рублей!». Святой спокойно ответил: «Его счастье». 

Слава великого подвижника была настолько громогласной, что докатилась до далекой Японии, где в это время служил и проповедовал другой знаменитый подвижник — святитель Николай Японский. Отец Иоанн вел с ним активную переписку и периодически направлял в далекую страну пожертвования и особенные подарки. В дневнике владыки Николая Японского есть такая запись от 8 июля 1900 года: «Получен ящик с церковными вещами от отца Иоанна Кронштадтского: святое Евангелие, три напрестольных креста, дароносица, лампадка, два священничес­ких полных облачения, шесть приборов воздухов, два прибора литургийных сосудов и прочее. Все вещи серебряные, шелковые, новые, изящные. Да благословит Бог отца Иоанна еще большею благодатию за его широкую любовь!». 

А когда весной 1903 года был освящен собор в честь Благовещения Пресвятой Богородицы в Киото, то отец Иоанн направил в подарок храму Евангелие. И сегодня все дары, полученные от кронштадтского праведника, с почетом и благоговением хранятся в соборе. 

Подарок №4

Saints_Dorofeya

Ее подарок отличался особенной, не земной, красотой. Не каждый может похвастаться такой «весточкой» из райского сада.

Святая мученица Дорофея (ок. 288–300) родилась в Кесарии Каппадокийской (территория современной Турции). Юная и прекрасная девушка удивляла всех своей мудростью и рассудительностью. Когда по приказу правителя Саприкия на родине Дорофеи начались гонения на христиан, ее схватили, мучили, но безуспешно — святая от Христа не отреклась. Тогда мучители решили пойти на хитрость. Они бросили святую в камеру и подослали к ней двух женщин, которые, испугавшись пыток, отреклись от Христа. Они надеялись, что Дорофея под их влиянием смягчится в своем упорстве. Но произошло обратное: женщины после разговора со святой раскаялись и вновь заявили о своем желании пострадать за Христа.

Пытки продолжились, а за ними последовал смертный приговор. Когда Дорофею вели к месту казни, один философ по имени Феофил ехидно крикнул ей: «Невеста Христова, пошли мне из сада Жениха Твоего розовых цветов и яблок». Она посмотрела на него и молча кивнула. Перед смертью святая долго молилась…

Saints_2

Когда казнь совершилась, в толпе к Феофилу подошел незнакомец и передал ему некий сверток. Развернув его, философ увидел на белоснежном полотне три яблока и три розовых цветка. Их чудес­ное благоухание и удивительная красота наполнили его необычайной радостью и спокойствием. Что-то дрогнуло в сердце Феофила; молчать он уже не смог. Философ публично назвал себя христианином и через несколько дней, вслед за Дорофеей, пополнил число христианских мучеников.

Подарок №5

Saints_Ioann_Sh

Однажды в шанхайский приют привезли совсем одичавшего мальчика. Оказалось, что он на его глазах был зверски убит отец. Травма от пережитого была настолько глубокой, что мальчик онемел и вел себя как забитый и запуганный маленький зверь: на всех людей он только шипел и махал кулаками. Женщины, работавшие в приюте, решили, что он ненормальный, и отказались принимать его. Когда о мальчике узнал местный епископ Иоанн, то тут же приехал в сиротский дом, бросив все свои дела. Он подошел к нему и, сев напротив, сказал: «Я знаю, что ты потерял своего отца, но теперь ты нашел другого — меня!», после чего крепко обнял ребенка. Слова святого так глубоко тронули раненое сердце мальчика, что он доверчиво прижался к епископу, громко зарыдал и … снова заговорил. Так владыка Иоанн подарил этому убитому горем ребенку новую семью и детство. И не только ему, но еще сотням, даже тысячам детей. 

В 1934 году владыка Иоанн Максимович (1896–1966) прибыл на свое место служения в многомиллионный китайский город Шанхай. И первое, что поразило епископа в этом мегаполисе — огромное количество брошенных, никому не нужных детей на улицах. Святитель всегда действовал решительно и безбоязненно; по его распоряжению практически сразу был учрежден сиротский приют во имя святителя Тихона Задонского. Благодаря помощи иностранцев в банке был получен заем для покупки дома. В итоге за все время существования шанхайского приюта через него прошло около трех с половиной тысяч детей.

Святитель Иоанн лично ходил по городским улицам, подбирая одиноких детей и приводя их в приют. Однажды он решил совершить самую настоящую вылазку, которая могла стоить ему жизни. Прочитав в газетах, что в беднейших кварталах Шанхая брошенных на улицы детей загрызают собаки, епископ попросил свою помощницу сходить с ним в эти районы. Риск был огромен: на такие улицы даже полиция боялась заглядывать — настолько высокий здесь был уровень преступности. Перед «походом» святитель попросил купить бутылку китайской водки. Помощница, внутренне недоумевая по поводу странной просьбы владыки, послушно сходила в магазин, после чего они отправились в путь. 

Saints_3

Быстро и как можно незаметнее они ходили по мрачным и узким улочкам мимо лачуг и полуразрушенных домов, переступая через мусор, разбросанный повсюду. Неожиданно епископ остановился: совсем рядом из мусорного ящика доносились детские стоны. Святитель Иоанн ринулся было на голос малыша, но дорогу ему перегородил возникший ниоткуда свирепый пьяница. Тогда епископ выхватил у своей помощницы бутылку водки и протянул напиток ему, молча указав на младенца. «Сделка» состоялась, и девочка была спасена. 

Сами дети, попавшие в приют, вспоминали, что святитель Иоанн стал для них отцом и самым близким и верным другом. Каждый день в любую погоду он посещал их, помогал и ободрял, заботился об их образовании, приносил подарки и посылал открытки. Архимандрит Вениамин Гаршин, один из первых биографов епископа, пишет: «Питомцы сиротского приюта свт. Тихона Задонского так любили архипастыря Иоанна, что забывали с ним о своем сиротстве. Они знали, что имеют сильного защитника, своего духовного отца, который никому не даст их в обиду в этой земной жизни». Чуткий святой постоянно говорил работавшим в приюте, что рождественские и пасхальные дни — самые тяжелые для сирот. Они видят, как в других семьях готовятся к этим праздникам, накрывают праздничные столы, дарят своим детям подарки, и вновь горько понимают, что всей этой радости лишены. Поэтому святитель Иоанн просил с особенным вниманием относиться к сиротам в эти дни. 

Одна из воспитанниц приюта, Маргарита Зинченко вспоминала, что на Рождество им всегда ставили елку, под которой каждого ребенка ждал свой собственный подарок: «Дети устраивали концерты, танцевали, водили хороводы, а владыка был счастлив, у него даже слезы выступали на глазах». 

Сироты шанхайского приюта не были оставлены епископом на произвол судьбы в этой огромной стране. Когда настал самый опасный момент — гражданская война в Китае (1946–1950) — святитель Иоанн эвакуировал всю свою паству на остров Тубабао (Филиппинская республика), а затем через конгресс США добился их депортации в Америку. 


Подготовил Тихон Сысоев

Рисунки Натальи Федоренковой  

С Богом нужно говорить на языке добра

Патриарх Кирилл

Patriarkh

Мы любим, когда нам делают добро, когда нам дарят подарки, когда нас ласкают и говорят хорошие слова. Мы любим, когда нас окружают добрые люди, потому что добро согревает сердце и сам становишься лучше. Очень важно, чтобы с самого детства каждый понимал, что добро — это самое главное, что нужно совершать в жизни. Все остальное, конечно, тоже важно, но если человек научился делать добро, он меняет к лучшему мир вокруг себя.

Почему Спасителю первыми поклонились вифлеемские пастухи? Они были очень простыми людьми, у них не было власти и денег, они были в самом низу общественной лестницы, но этих пастухов Господь призвал к тому, чтобы они совершили первое поклонение новорожденному Младенцу. Наверное, именно потому, что это были простые добрые люди, они оказались на вершине лестницы. Никто не помнит ни о вождях, ни о полководцах того времени, ни о местных правителях, даже имена римских императоров того времени не каждый вспомнит, но все знают об этих добрых пастухах.

Этот пример должен помочь всем нам понять, как велика сила добра. На добро откликаются не только человеческие сердца — Сам Бог откликается на добро. Добро — это язык, на котором нужно разговаривать с Богом. Тогда, отвечая на добро, которое мы делаем, Он посылает нам Свою милость. 


Из слова на Патриаршей рождественской елке в Храме Христа Спасителя, 7 января 2017 года.

Заголовок дан редакцией 

НОВОМУЧЕНИКИ 


Священномученик Александр (Русинов) 

1880–31.01.1939

Novomuchenik

В последний раз отец Александр был арестован на праздник Крещения Господня, 19 января 1938 года. Задним числом были оформлены показания дежурных свидетелей — председателя сельсовета и его снохи, которые, не читая, подписали заготовленные следователем протоколы допросов со лжесвидетельствами против священника. На проведение следствия в НКВД дали всего один день...


***


Священномученик Александр родился 10 августа 1878 года в селе Куркино Московского уезда Московской губернии в семье священника Владимира Русинова. В 1898 году Александр окончил Московскую духовную семинарию и в 1901 году был рукоположен во священника. С 1910 по 1920 год отец Александр служил в храме при Серафимовской женской общине в селе Новое Кунцево, затем по 1922 год — в Николаевской церкви в этом селе. За безупречное служение он был возведен в сан протоиерея.

В начале 1922 года скончался настоятель Успенской церкви в селе Косино Московского уезда, и собрание церковной общины единогласно избрало отца Александра настоятелем Успенского храма. 5 мая 1922 года священноначалие утвердило это решение прихожан, и 22 мая протоиерей Александр прибыл к месту своего нового служения.

Еще в 1913 году из Успенского храма была украдена ценная золотая риза с Моденской иконы Божией Матери, и фабрикант Митрофанов пожертвовал на новую ризу два золотых слитка в килограмм весом. Приход тогда не сумел употребить эти средства для изготовления новой ризы, а затем при советской власти из храмов стали изыматься и все те ценности, какие там еще оставались. Чтобы не было изъято это пожертвование, настоятель храма стал хранить слитки у себя в доме. После его смерти супруга настоятеля принесла сверток со слитками в храм и передала их церковному совету. Осмотрев их, члены церковного совета опечатали сверток церковной печатью и поручили его хранение диакону.

2 мая 1922 года власти изъяли из Успенского храма церковные ценности. Однако пожертвованное фабрикантом золото тогда удалось скрыть от комиссии по изъятию и даже упросить ее членов, чтобы храму была оставлена серебряная риза с чтимого образа Моденской иконы Божией Матери.

В 1924 году среди жителей села прошел слух, что ценности исчезли. Основанием для возникновения слуха стала покупка диаконом коровы, что и вызвало подозрение у некоторых прихожан, ошибочно предположивших, что он использовал на покупку церковные средства. Новый настоятель, протоиерей Александр Русинов, потребовал у диакона отчета, и тот принес сверток, который был опечатан, и все содержимое его было в полной сохранности. Члены церковного совета, убедившись, что все на месте, вновь опечатали сверток и поместили его в ризницу.

В начале 1930 года до властей стали доходить слухи, что в Успенском храме хранятся пожертвованные фабрикантом ценности, и 1 февраля сотрудники уголовного розыска произвели в храме обыск, но ничего не нашли. Тогда они потребовали от настоятеля храма выдачи ценностей, и 2 февраля отец Александр указал место их нахождения. Золото было изъято, а священник и диакон за сокрытие церковных ценностей, а заодно и за «антисоветскую агитацию» были привлечены к уголовной ответственности.

В день ареста следователь допросил священника. Протоиерей Александр, отвечая на его вопросы, сказал, что признает, что скрыл ценности, не внеся их в опись церковного имущества, но никаких контрреволюционных целей этим он не преследовал.

Следователь не удовлетворился ответом и допросил псаломщика; из страха перед арестом тот показал, что священник «является ненавистником советской власти и при удобных случаях ведет против нее и ее мероприятий агитацию».

21 февраля отец Александр был в последний раз допрошен. «С проповедями в церкви выступал, — сказал он, — но политики в них не касался, а говорил только на евангельские темы... В частных беседах с верующими касался вопросов церковных и жизненных, но против советской власти и ее мероприятий не говорил ничего».

3 марта 1930 года Коллегия ОГПУ приговорила протоиерея Александра к трем годам заключения в концлагере, и он был отправлен в лагерь под Котласом, в Коми.

Вернувшись по окончании срока из заключения, отец Александр был назначен настоятелем храма Космы и Дамиана в селе Болшево Мытищинского района. В 1934 году он был награжден митрой.

19 января 1938 года отец Александр в последний раз был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. Показания лжесвидетелей были подготовлены заранее, а на проведение следствия начальник Мытищинского отделения НКВД дал только один день, и потому уже на следующий день после ареста священник был допрошен. 

Поскольку арестованному с такой поспешностью священнику следователь ничего не мог сказать конкретного, то он высокопарно обратился к нему:

— Вы арестованы за контрреволюционную деятельность. Следствие предлагает вам самому, лично, правдиво рассказать о вашей контрреволюционной деятельности.

— Никакой контрреволюционной деятельности я не вел, — спокойно ответил отец Александр.

— Допрошенные свидетели подтверждают вашу контрреволюционную деятельность. Они показали, что вы группировали вокруг себя недовольных советской властью лиц и вели контрреволюционную агитацию. Что вы скажете теперь об этом факте?

— Никакой контрреволюционной агитации я не вел, — повторил священник.

— Следствие вновь считает ваши показания неправдивыми, так как допрошенный свидетель показал, что вы в июне 1937 года высказывали террористические намерения к членам партии и распускали контрреволюционные провокационные слухи о скорой смене советской власти. Что вы скажете теперь об этом факте?

— О коммунистах и о советской власти я никаких контрреволюционных клеветнических слухов не распространял и не выказывал террористических настроений, — отверг нелепое обвинение отец Александр.

Следователь допросил отца Александра о диаконе, служившем вместе с ним и одновременно с ним арестованным.

— Как давно вы знаете гражданина Никольского Сергия Владимировича, дьякона болшевской церкви, и каковы ваши с ним взаимоотношения?

— Никольского Сергея Владимировича я знаю с ноября 1932 года по совместному служению в болшевской церкви, кроме этого я с ним проживаю вместе в одном доме, бывшей сторожке, он, а также и я часто ходим в квартиру друг к другу. <...> Взаимоотношения у меня с ним хорошие.

— Что вам известно о контрреволюционной деятельности Никольского Сергея Владимировича?

— О контрреволюционной деятельности Никольского мне ничего неизвестно.

— В таком случае сообщите о вашей контрреволюционной деятельности.

— Я никогда контрреволюционной деятельности не вел и не веду.

— Вы на следствии даете ложные показания — следствию известно, что вы группировали вокруг себя совместно с Никольским социально чуждых лиц, недовольных советской властью, и устраивали сборища. Что вы скажете теперь об этом факте?

«Показания мои записаны с моих слов верно, зачитаны мне вслух, в верности их росписуюсь», — подписал в последний раз отец Александр протокол допроса. 

В тот же день следствие было закончено, и 26 января 1938 года тройка УНКВД по Московской области приговорила священника к расстрелу. Протоиерей Александр Русинов был расстрелян 31 января и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой. 

КУЛЬТУРА 


Carols_1

Елки на потолке и вертепы на санках 

Удивительная история рождественских традиций

Рождество — самый удивительный зимний праздник! Вроде бы холодно вокруг, снега, морозы, вьюга метет за окнами. А на душе у всех тепло и радостно, словно утром в день рождения. Когда просыпаешься — и понимаешь, что сегодня будет и праздничный стол с разными мамиными вкусняшками, и поздравления, и подарки. Вот так и в Рождество сердце тихо замирает в ожидании какой-то большой радости. Рождество ведь и есть день рождения Иисуса Христа. В этот день две тысячи лет назад в далекой Палестине родился маленький Мальчик, в котором Бог навсегда соединил Себя со всем материальным миром. Потому и празднует весь мир это удивительное событие — Рождество Христово. Люди поздравляют друг друга, дарят подарки, готовят праздничное угощение. Ну а в доме, конечно же, ставят рождественскую елку. Ее наряжают красивыми игрушками, на верхушку надевают сияющую звезду, а под нижние мохнатые ветки каждый ставит свой сапожок или валеночек. Зачем? Странный вопрос — ведь даже малышам известно, что в рождественскую ночь, когда все уснут, Санта-Клаус тайком пробирается в дом и оставляет под елкой подарки. А сапожок нужен, чтобы Санта-Клаус не перепутал, кому какой подарок он принес.

Вот вроде бы все и выяснили — что и как нужно делать на Рождество. Но откуда же взялись эти праздничные традиции? Почему именно елка стала рождественским деревом? Что за звезда у нее на верхушке? А самое главное — кто такой Санта-Клаус? Зачем он прячется от людей и почему бы ему не принести свои подарки днем, а не ночью? С этого загадочного скрытного добряка мы и начнем наш рассказ о праздничных традициях Рождества.

Carols_2

Где родился Санта-Клаус

Сейчас Санта-Клаус изображается румяным круглолицым стариком в крас­ной шубе. Он развозит подарки на санях, запряженных шестеркой оленей, а чтобы положить их под рождественскую елку, пробирается в дом по дымоходной трубе.

Но если бы мы увидели настоящего Санта-Клауса, мы бы очень удивились тому, насколько же он не похож на привычный нам образ с поздравительных открыток. Хотя… почему бы нам и в самом деле не посмотреть на него настоящего? Это ведь совсем просто, и мы обязательно это сделаем, но немного позже. А пока отправимся не в северную Лапландию, где по слухам обитает Санта-Клаус, а совсем в противоположную сторону — в жаркую южную Турцию, на солнечный берег Средиземного моря. Есть на этом берегу такая область — Анталия. Это излюбленное место для всех, кому нравится поплавать в теплой прозрачной воде, поваляться на раскаленном песке солнечных пляжей. Со всего мира на курорты Анталии съезжаются сегодня люди, чтобы отдохнуть, поправить здоровье, набраться сил…

Стоп-стоп, скажете вы, при чем здесь какая-то Турция? Ведь Санта-Клаус — северный житель. Неужели и он тоже приезжает туда позагорать и поплавать, когда закончит все свои дела и развезет все подарки? А оленей на это время ставит в гараж, наложив им в кормушки побольше сена, чтобы они не скучали?

Конечно же, нет! Настоящему Санта-Клаусу не было никакой нужды специально ездить в Анталию. Потому что именно в этом жарком краю он родился и жил. Правда, было это очень давно — 1600 лет назад. Никаких оленей у него никогда не было. В Анталии люди в ту далекую пору возили грузы на могучих верблюдах и на маленьких работягах-осликах. А про ездовых оленей там никто даже и не слышал. И шубу Санта-Клаус никогда не надевал. Ну зачем нужна шуба в местности, где температура — плюс тридцать пять градусов в тени? Зато борода у него действительно была! И подарки по ночам он тайком подкидывал людям в дома. А имя «Санта-Клаус» в переводе на наш язык означает святой Николай. Или, как его еще называют, Николай Чудотворец. Это один из самых почитаемых святых в русском народе. Правда, хотя борода у него и имеется, но в остальном он совсем не похож на румяного толстяка Санту. Его иконы мы можем увидеть, зайдя в любой православный храм. На них изображен худощавый старец с добрым и немного печальным взглядом. Добрым — потому что святой Николай очень любил людей. А печальным — потому что слишком много видел вокруг себя людского горя. И каждому страдающему человеку старался помочь в его беде.

Carols_3

Однажды, когда Николай был еще совсем молодым и служил священником в городе Патары, он внезапно получил очень большое наследство. Денег у него теперь было так много, что просто не сосчитать. Оставалось только купить себе на них богатый дом в центре города и зажить в нем припеваючи — одеваться в белоснежные шелковые одежды, есть изысканную еду с золотых подносов и запивать ее прохладным вином из запотевшего кувшина. Именно так жили богачи в Патарах. Но святой Николай каждый день встречал в храме людей, которые иногда не имели даже куска хлеба для дневного пропитания. В городе были целые кварталы, населенные бедняками и нищими. И Николай решил раздать свое имение тем, кто нуждался в помощи. Только избрал для этого очень необычный способ.

Как-то раз он узнал, что один бедняк, замученный долгами, вконец отчаялся и решил продать в рабство трех своих дочерей-красавиц. И сколько его ни убеждали в безумии этого поступка, он только качал головой и говорил, что иначе его дочери умрут от голода. Тогда святой Николай решил помочь бедному отцу. Однако давать ему деньги открыто он не стал, потому что этот человек раньше был богатым купцом, торговал заморскими товарами. Однажды в шторм корабль с его грузом утонул, и он в один день потерял все, что имел. Чтобы не унижать бывшего купца подаянием, Николай пошел на хитрость. Темной безлунной ночью, когда все уже легли спать, он подошел к дому разорившегося отца трех дочерей и бросил в окно мешочек с золотом. Утром хозяин проснулся, развязал мешочек. А там денег столько, что хватило и долги раздать, и старшую дочку замуж выдать. Спустя некоторое время, Николай таким же способом подкинул ему еще один мешочек с золотом. Обрадованный отец выдал замуж вторую дочь, но твердо решил узнать, кто же его таинственный благодетель. Стал караулить по ночам. И вот наконец услышал, как на пол комнаты тяжело упал очередной мешочек. Хозяин тут же выскочил на улицу и увидел святого Николая, который на этот раз не успел скрыться. Бедняк упал к нему в ноги и стал благодарить. Священник велел ему подняться и взял с него клятву, что тот никому не расскажет о случившемся. Но, видимо, бывший купец свою клятву так и не сдержал. И теперь весь мир знает о Санта-Клаусе, тайком приносящем по ночам подарки в чужие дома. Так добрый поступок святого Николая стал основой для легенды про сказочного Санта-Клауса. Ну а как иначе? Ведь Рождество же — Христово! И Николай Чудотворец — святой христианский.

Елкина история

Ну, с Санта-Клаусом и с подарками, вроде бы, разобрались. Но почему эти подарки кладут именно под елку? Быть может, у разорившегося купца, которому помогал Николай Чудотворец, тоже в доме стояла елка, и святой бросал свои мешочки с золотом к ее подножью?

Нет, друзья, на рождественские праздники елка пришла из совсем других краев — с тех европейских земель, на которых сегодня расположена Германия. И началось это ее путешествие на христианский праздник со сруб­ленного дерева. Правда, деревом этим была вовсе не елка, а могучий дуб. Впрочем, начнем по порядку.

Давным-давно, на землях, которые потом станут Германией, жили языческие племена, поклонявшиеся деревьям. Их жрецы — друиды — говорили, что в деревьях живут могучие божества, которым нужно приносить жертвы. И вот однажды к друидам пришел христианский священник, которого звали святой Бонифаций, и стал им объяснять, что деревья — это просто деревья. И никаких божеств в них нет. А настоящий Бог — это Иисус Христос, сотворивший небо, море, землю и все деревья, которые на ней растут. Друиды переглянулись и стали смеяться над странным пришельцем, показывая на него пальцами и говоря друг другу:

— Вот ведь какой чудак к нам пожаловал! Это же надо такое придумать — в деревьях нет божеств!

Святой Бонифаций посмотрел на них внимательно и спросил:

— Что мне сделать, чтобы вы мне поверили?

Друиды посовещались и ответили:

— В лесу растет огромный дуб. В нем живет наше главное божество. Попробуй надломить на дубе хотя бы одну ветку и увидишь, как страшно божество тебя покарает!

— Ну что же, показывайте, где растет ваш дуб, — сказал святой Бонифаций.

Carols_4

Друиды привели его в лес и указали дуб. Тогда Бонифаций взял топор и стал рубить его так, что только щепки полетели во все стороны. Друиды с ужасом наблюдали, как огромное дерево с оглушительным треском рухнуло, ломая все деревья на своем пути. Только стройная молодая елочка каким-то чудом уцелела во время этого падения. Никакое божество, конечно же, Бонифация не покарало. Растерянные друиды смотрели на все это и не понимали, как им жить дальше. Тогда святой Бонифаций подвел их к той самой уцелевшей елочке и сказал:

— Раз уж вы так любите деревья, пускай эта ель станет для вас символом новой истиной веры — христианства.

С тех пор германские племена называли елочку деревом Христа.

Было ли все это на самом деле или же это всего лишь красивая легенда, сегодня уже и не узнаешь. Но встречать Рождество с елкой в Германии принято уже много столетий. А вот обычай наряжать елочку возник сначала лишь в одной из германских земель — Эльзасе. Почему только там? А потому, что лишь в Эльзасе елку ставили на пол. В остальных же германских областях на праздник деревце… подвешивали к потолку верхушкой вниз, словно красивую зеленую люстру. В общем-то ничего в этом плохого нет: и красиво, и елкой в доме пахнет. Одна беда — игрушки на такую елку уже не повесишь. И лишь жители Эльзаса никогда не знали этой проблемы. Елочку они ставили на пол у стены и вешали на ее пушистые лапы различные сладости и фрукты. Посмотрели соседи на эльзасцев, почесали в затылке и тоже перестали елку к потолку подвешивать. Начали ставить и наряжать. Так ведь намного красивее и удобнее!

Звезда и пещера

Еще одна рождественская традиция — делать вертеп. Правда, сохранилась она сегодня только в Церкви, но когда-то была очень распространена и в семейных праздниках. «Вертеп» по-славянски значит «пещера». Но какое отношение пещера имеет к Рождеству? Дело в том, что Иисус Христос родился как раз в пещере, где прятался от непогоды домашний скот — ослики, волы, овцы. Он родился, когда Его родители путешествовали в чужих краях и никто из жителей городка Вифлеем не захотел пустить их в свой дом. В пещере-вертепе мама спеленала Его и положила в ясли — так называется решетчатый ящик для сена. Это была первая детская кроватка Иисуса. А хозяевам пещеры-вертепа — пастухам, которые пасли скот на далеком пастбище, — явился сияющий Ангел. Пастухи очень испугались, но Ангел сказал им: «Не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдёте Младенца в пеленах, лежащего в яслях». И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» Пастухи оставили свое стадо, отправились к вертепу. И увидели там Младенца. Пастухи обрадовались и рассказали Маме Иисуса, как им явился Ангел. А над пещерой в небе загорелась звезда, указывая путь волхвам — звездочетам из далекой страны. В своих ученых книгах они прочитали, что Спаситель мира родится под новой звездой. Звездочеты отправились в путь и нашли маленького Иисуса в городке Вифлеем. Они поклонились Ему и поднесли дары, которые привезли с собой из далекой родной страны.

Вот такой игрушечный вертеп-пещеру и делают на Рождество дети и взрослые. Вырезают из фанеры гору с пещерой, делают фигурки животных, пастухов, звездочетов, обклеивают их цветной бумагой, а фигурки ангелов — золотой и серебряной фольгой, чтобы было видно, как они сияют. В самом центре вертепа ставят игрушечные ясли с фигуркой Младенца. В общем, делают такой маленький кукольный театр, в котором изображены события Рождества. А потом ставят рядом с фигуркой Младенца зажженную свечу. И в темноте кажется, будто свет идет от родившегося Иисуса. А еще вертеп украшают еловыми ветками. И кто знает, быть может, и традиция рождественской елки в доме тоже имеет похожий смысл? Ведь елка своей формой похожа на гору. На верхушке у нее — звезда. Самыми распространенными елочными игрушками когда-то были стеклянные и бумажные ангелы. А у подножья зеленой красавицы в домах до сих пор ставят фигурки. Правда, вместо волхвов и пастухов там сегодня расположились Дед Мороз и Снегурочка. Зато подарки под елкой напоминают не только о добрых делах святого Николая Чудотворца, но еще и о тех дарах, которые две тысячи лет назад волхвы принесли маленькому Иисусу на Его Рождество.

Вертеп на санках

В Церкви вертеп ставят возле входа в храм. Все дни рождественских праздников он радует глаз прихожан. Если родители пришли в храм с детьми, они могут вместе с ними вспомнить, кто такие волхвы, почему рядом с Младенцем стоят волы и ослики и что за звезда сияет на вершине вертепа. Но были времена, когда вертеп ставили на санки и возили по всей деревне, от дома к дому. И для каждой семьи вертепщики устраивали маленькое представление своего кукольного театра. В представление обязательно входили ритуальные переговоры, когда вертепщик с разными прибаутками спрашивал у хозяев дома — хотят ли они увидеть спектакль, а хозяева отвечали — да, хотим. Тогда вертепщик начинал изображать кукольную историю Рождества, поочередно озвучивая фигурки разными голосами и распевая короткие песенки, в которых пересказывалось содержание праздника Рождества.

Понятно, что перевозка вертепа по деревне уже сама по себе была событием, особенно — для ребятишек. Дети дружной толпой сопровождали вертепщика, пели рождественские песни, а впереди процессии несли на длинных шестах вифлеемскую звезду из картона и зажженный фонарь со свечой внутри. Ну и, конечно же, с радостью смотрели каждое представление. А еще за помощь вертепщику получали от хозяев дома свою порцию гостинцев с праздничного стола. Называлось все это действо — колядование, а песни и стихи, в которых дети славили родившегося Христа, — колядки.

Сейчас вертеп уже никуда не возят. Зато процессию ребят, идущих в праздничные дни по улице со звездой и фонарем, можно увидеть во многих небольших городах России. Обычно это ученики воскресной школы при местном храме. На Рождество они ходят по домам прихожан, поздравляют их с праздником и поют колядки, славящие Рождество.

Carols_5

За последнее столетие мир вокруг нас изменился до неузнаваемости. Люди научились летать в космос на ракетах, опускаться на дно океана в глубоководных батискафах, мгновенно получать любую информацию с помощью компьютера, который сегодня лежит в кармане у любого школьника. Но точно так же, как и много веков назад, Рождество остается главным праздником для миллионов жителей нашей планеты. И все рождественские обряды — будь то колядки, украшение елочки или строительство вертепа — помогают нам сегодня прикоснуться к радости той далекой ночи в Вифлееме, когда под сияющей в небе звездой на землю пришел наконец долгожданный Сын Божий — наш Господь Иисус Христос. 


Рисунки Юлии Каменщиковой    

ОТ ИЗДАТЕЛЯ


«Фома» — православный журнал для сомневающихся — был основан в 1996 году и прошел путь от черно-белого альманаха до ежемесячного культурно-просветительского издания. Наша основная миссия — рассказ о православной вере и Церкви в жизни современного человека и общества. Мы стремимся обращаться лично к каждому читателю и быть интересными разным людям независимо от их религиозных, политических и иных взглядов.


«Фома» не является официальным изданием Русской Православной Церкви. В тоже время мы активно сотрудничаем с представителями духовенства и различными церковными структурами. Журналу присвоен гриф «Одобрено Синодальным информационным отделом Русской Православной Церкви».


Если Вам понравилась эта книга — поддержите нас!

Сообщить об ошибке

Библиотека Святых отцов и Учителей Церквиrusbatya.ru Яндекс.Метрика

Все материалы, размещенные в электронной библиотеке, являются интеллектуальной собственностью. Любое использование информации должно осуществляться в соответствии с российским законодательством и международными договорами РФ. Информация размещена для использования только в личных культурно-просветительских целях. Копирование и иное распространение информации в коммерческих и некоммерческих целях допускается только с согласия автора или правообладателя